Маски благородия. Анна Телятицкая

зевать.

***

      Сердце стучало так, что было трудно дышать. Расстёгивая завязки на кафтане, Адальберт через плечо бросил взгляд на Луизу, будто боялся, что и она могла слышать это безумное сердцебиение. Луиза, изогнув шею, вынимала из ушей жемчужные серьги. Что-то завораживающее было в её простых движениях, в устремлённом вдаль взгляде и чуть поджатых губах, говорящих о сосредоточенности на своём занятии. Адальберт сбросил кафтан в руки слуге, не сводя глаз с Луизы. Она передала серьги своей служанке. Адальберт жестом попросил слуг оставить их, хотя понимал, что за дверью уже наверняка собрались любопытные во главе с графиней Марией. Но сейчас до них не было никакого дела.

      Дыхание спёрло. Луиза стояла перед ним в одной только ночной рубашке. Она скромно сложила руки перед собой, и только по тому, как она изредка сжимала одну руку в другой, можно было догадаться, что и она в этот час была терзаема волнением. Адальберт подошёл к ней. Что дальше? Он прислонился ладонью к её щеке, мягко притягивая, и поцеловал. Губы у Луизы были сухие. Казалось, она задержала дыхание. Адальберт закрыл глаза. Поцелуй пробудил воспоминания об Италии, о Руфии. Адальберт чуть заметно зажмурился. Нет, всё это в прошлом, этого уже не вернуть. Адальберт отпрянул от губ Луизы и, взяв её за руки, повёл к кровати…

      Солнце уже было высоко в небе. Его свет падал прямо на глаза, но веки так отяжелели, что никак не открывались. Адальберт медленно втянул воздух и отвернулся от света, подтянув ноги к груди. Тело казалось мягким, будто его набили перьями, и немного гудело. За ночь усталость так и не прошла. Граф лениво приоткрыл глаза и осмотрел комнату. На секунду взгляд его округлился: он не узнавал места, в котором проснулся. Но тут же воспоминания о вчерашнем дне и том, как он закончился, вернули его на кровать в замке фон Танштайн.

      Позади послышался вздох. Адальберт приподнялся на локтях и посмотрел на свою жену. Луиза лежала на спине. Её рука, даже во сне принимая изящные изгибы, прикрывала глаза от всепроникающего полуденного солнца. По тому, как мерно вздымалось одеяло на её груди, можно было понять, что графиня ещё спала. Её бледная кожа как будто светилась на солнце… Адальберт придвинулся к ней поближе и вгляделся в её лицо. Непослушная прядь тёмных волос упала на глаза и щёку. Адальберт предельно аккуратно убрал эту прядку за ухо. Луиза ощутила щекочущее прикосновение, и уголки её губ подёрнулись. Адальберт снова лёг на свою подушку, щуря глаза от солнца.

      Он дал себе зарок не возвращаться мыслями к Руфии, но… Это было совсем не похоже на ночи в итальянской деревне. Внутри было… Пусто. Абсолютная пустота, будто все чувства выжали, как сок из винограда. Адальберт вздохнул. Неужели так теперь будет всегда, каждую ночь?

      VIII. «Графиня Луиза»

      1533 и 1534 год. Адальберту 18 и 19 лет.

      Наутро после свадьбы Адальберт с Луизой покинули замок фон Танштайн.