Родительская интуиция. Нейронаука о том, как нас меняет родительство. Челси Конабой

неразрывно связаны. Если мы обесцениваем первый и вовсе игнорируем вторую, как мы вообще можем осознать себя в качестве родителей, в качестве людей?

      Если нам посчастливится отречься от старой сказки про материнский инстинкт, появится тот, кто поможет нам найти свой путь. Элис Оволаби Митчелл призналась близкой подруге, что ей не удается наладить связь с маленькой Эверли, и подруга ответила как раз то, что нужно было услышать Оволаби: это нормально. Пой ей, посоветовала подруга. Смотри ей в глаза. Держи ее руку, пока кормишь грудью. Через некоторое время, по словам Оволаби, она почувствовала, что Эверли стала ей доверять. Так, вместо беспокойства она начала чувствовать радость. «Мы узнаём друг друга», – сказала она.

* * *

      Как выяснилось, писать о материнском мозге, находясь в окопах едва начавшегося материнства, трудно. Моим сыновьям было два и четыре года, когда я принялась за эту книгу. Долгими днями я сидела за столом, где писала и переписывала одно и то же предложение, глядя перед собой мутными после беспокойной ночи глазами, не в силах сфокусироваться на механизмах материнской мотивации, к тому же отдавая себе отчет, что время идет и вскоре мне нужно поднять младшего после дневного сна и бежать за его братом в детский сад. А когда разразилась пандемия коронавируса, меня чересчур отвлекали нависшая угроза и мальчики, рычавшие, как динозавры, прямо за дверью моего крошечного домашнего кабинета. Иногда по утрам я теряла терпение, а позже рыдала за столом, читая, как материнский контроль эмоций формирует у детей систему межнейронных связей для регулирования их собственных.

      В лучшие времена мне выпадал шанс поговорить с кем-то вроде Джоди Павлуски, которая изучает нейробиологию материнского психического здоровья в Университете Ренн I во Франции. В первую очередь она занимается грызунами, но также записывает подкаст Mommy Brain Revisited («Еще раз о материнском мозге»). В 2020-м она взялась консультировать женщин-матерей, и это оказалось очень кстати. Наши многочисленные беседы по телефону и переписка в интернете – о любом аспекте исследования, который интересовал меня в тот или иной день, – часто ощущались как психотерапия. Мы обсуждали ожидания со стороны общества по отношению к роженицам и то, что известно нейробиологам об истинном опыте материнства. «Это нормально, если день иногда не заладится», – говорила она мне. Или: «Ты учишься по ходу дела». Практически в любом другом контексте в этих словах для меня было бы мало смысла, как в тех расхожих фразах, которые говорят, чтобы подбодрить. Однако из ее уст они звучали иначе. Они звучали как правда.

      Павлуски и ее соавторы Крейг Кинсли и Келли Ламбер опубликовали литературный обзор[44] в журнале Hormones and Behavior за январь 2016 года, где писали о матерях так, как мне нигде больше не встречалось. Материнский мозг, писали они, – «это чудо направленных изменений», формирующих жизнь матери далеко за рамками

44

Pawluski, Lambert and Kinsley, Neuroplasticity in the Maternal Hippocampus, https://doi.org/10.1016/j.yhbeh.2015.06.004.