Обыкновенный дракон. Юлия Эфф

руки, собираясь жестом закончить свидание. Тема, очевидно, была запрещённой. И Сальватор торопливо ответил:

      – Говорят, хорошо, и малыши ни в чём не нуждаются.

      Когда состоялся этот разговор, Авала уже не помнила точно. Удачный переворот Либериса состоялся в те дни, когда у Авалы-женщины давно перестали идти регулы и она набралась духа перед многомесячным вынашиванием своих детей.

      Ни мига не сомневалась – она вытерпит, вынесет свою материнскую долю, как-нибудь проживёт в драконьей сути год. И за первые двадцать дней малыши так стремительно набрали вес, что разорвали бы её изнутри, реши она вернуться в человеческую ипостась – ни одна женщина не выдержала бы такого груза.

      А потом опасно долго – целых два дня! – она с Сальватором не верила слухам, дошедшим до их острова. Но письмо от Либериса, провозглашённого королём после смерти королевы, было таким тёплым и уважительным, что они, словно малые дети, которых поманили сладостями, бросили остров и полетели в Аалам. Их соседи оказались умнее – порталом ушли в Алатерру, или, может, в другой мир, где затаились до безопасных времён.

      В Ааламе всё решили за неё – обручья и цепь из ираниума, металла, который не плавило даже драконье священное пламя. Казематы Драконьи Пещеры, место, куда раньше прилетали просто выспаться и побыть в покое, теперь стали тюрьмой для беременных дракониц.

      Сколько здесь было женщин, Авала могла догадываться по многочисленным приглушённым, доносящимся из соседних пещер, вздохам таких же, как она «счастливиц», «будущих мамочек».

      ****

      Драконы поют своим детям, но не только для них и ради них. Попробуй просуществуй в ипостаси дракона целый год! За это время можно забыть и человеческий язык, и вообще разучиться общаться с людьми. Именно поэтому дракониц на сносях всегда сопровождают супруги – уходят от государственных дел, берут с собой как можно больше прислуги на один из многочисленных небольших островов мира Алатуса.

      Будущих матерей, изменившихся в размерах, продолжают холить, как если бы они оставались обыкновенными женщинами, привыкшими к неге и комфорту, – чешую скребут до блеска, натирают благовониями; блюда чаще приготовлены на огне, сырыми подаются только овощи – чтобы эве не увлеклась вкусом сырого мяса. И каждый день ей читают книги, а она поёт песни своим неродившимся малышам. Все знают: здоровый маленький алатус – залог безопасности этого мира, на который никто не смеет нападать. А мудрость, которую мать прививает своим детям ещё в утробе, должна будет сохранить их разум для долголетия, которое слабых развращает.

      Здесь, в Драконьих Пещерах, ни о здоровье матери, ни о душах будущих алатусов не заботились. С первого дня стражи приносили и бросали небрежно на пол сырые бараньи туши, к тому же неразделанные, и Авала, поголодав, научилась подавлять тошноту, заставляя себя съедать, пока не протухло, принесённое мясо и немытые высыпанные из мешка корнеплоды. Ради детей, которые не ведали о происходящем.

      Дважды по часу в день, когда слуги в долине качали насос,