Давно минувшее. Екатерина Дмитриевна Кускова

как связь с семьей, родительские комитеты, организация учащихся, – тогда не существовало вовсе. Родители вызывались в канцелярию или к «начальнице», где и получали сообщения или выговоры за своих детей. И только. Не помню также, чтобы сами родители особенно стремились соединиться со школой или как-нибудь совместно с ней вмешаться в воспитание своих детей. Да и многие ли родители понимали тогда, что детей можно воспитывать в каком-то определенном духе? Воспитываются, – сыты, чисты, приличные манеры, – что же еще? И что было за душой у самих родителей в смысле вот этого «миросозерцания»? Пожалуй, не ошибусь, если скажу: ничего, решительно ничего. Жили, – хорошо или дурно, – вот и всё. Если и колыхались какие-то национальные или иные стремления, то, ведь, задевало это колыхание прямо ничтожную часть российского населения. Совсем недавно прочла в воспоминаниях Е. М. Феоктистова, – царского чиновника, – рассказ о Николае I. «Даже и патриотизм при Николае I следовало выражать не иначе, как по казенному шаблону. Правительство, несмотря на постигшие его невзгоды (Крымская кампания) оставалось верным самому себе. Рассказывали, будто бы император спросил однажды графа А. Ф. Орлова, чем занята публика и на ответ, что повсюду только и думают, и говорят о войне, заметил: – А им-то что за дело до этого?»

      Вот именно! Что им за дело? Что за дело родителям до того, как гимназия воспитывает их детей, что за дело гражданам до войны, которую ведет ом, император… Им то что? И вот, как живо помню это – что вам за дело?

      2-го марта 1881 г. мы пришли в обычное время в гимназию и застали нашу классную даму, Марью Васильевну Громову, с заплаканными глазами. Я была тогда в 4-м классе.

      – Дети, сегодня ученья не будет. Мы идем в собор. Становитесь попарно.

      В собор? Зачем, Марья Васильевна?

      Убили государя… Там будет панихида…

      Не все из нас знали, что государь убит. Классную дам> обступили:

      Убит? Кто убил? Как? Что такое? Расскажите, дорогая Марья Васильевна!

      Кто же может убить государя, кроме негодяев-нигилистов? – сухо ответила Громова. – Но вам, дети, совершенно не следует об этом рассуждать. Становитесь попарно и перестаньте болтать. Нужно молиться за упокой его невинной и прекрасной души…

      – Он был хороший, Марья Васильевна?

      – Я вам сказала: вы еще слишком малы, чтобы обо всем этом рассуждать… Совсем это не ваше дело…

      Молча, взволнованные, пошли в собор: там были в сборе все учебные заведения Саратова. Отстояли панихиду. Разошлись по домам. Никто ничего не объяснил. Никто не связал этого огромного факта российской действительности с естественным детским любопытством к нему. Но тогда зачем было водить на панихиду, зачем вся эта формалистическая церемония, если нет решительно никаких указаний на нашу связанность с этим убитым главой российского государства?

      А какой пафос вспыхнул у коммунистов, когда было покушение на Ленина! Самым маленьким детям в школах и детских