Похождения Египетского бога. Григорий Володин

но тут молот Гефеста рухнул сверху. И я снова полетел в прыжке, преследуемый грохотом ломающейся мебели.

      Молния Зевса выстрелила навстречу. Еще не приземлился, как глаза ослепил неистовый свет, меня бросило прямо в дверь и вместе с ее обломками вышвырнуло в коридор.

      Я открыл глаза. Моя рука крепко сжимала пропуск в новый мир. Вокруг дымились разбросанные щепки, пахло жареным мясом. Мои лицо и грудь горели, словно их лизал огонь. Горло обжигало от лихорадочного дыхания. Силы покидали тело, хотелось покоя, хотелось спать. Вот какая ты, Смерть?

      Из гостевой доносилась похвальба Зевса:

      – Она – моя! Я сжег подлеца! Афродита – моя!

      – Ага, щас.

      Свистнула сталь, следом загремели громовые раскаты, затрещал разбитый камень. Клубы дыма и пыли повалили в коридор, а вместе с ними выскользнула и Афродита. Глядя на мой сожжённый жезл, богиня грустно улыбнулась, и коридор словно поглотили сумраки.

      – Такое сокровище сгорело, – вздохнула Афродита. Богиня согнула тонкий стан, длинные пальцы ловко выхватили талон из моей руки, не касаясь волдырей на ожогах. – Хороший мир, мне больше подойдет, чем тот холодный. Раз гулял с рассеченной задницей, ты, видимо, не знал: мы теперь можем умереть. Веры людей больше не хватает ни на что. Даже самого понятия веры больше нет.

      В гостиной за спиной богини снова раздался грохот. Афродита покачала головой.

      – Мужчины. Вечно дерутся. Лишь один ты был другим, – сука-богиня послала мне воздушный поцелуй. – Прости, надо бежать, – в фиалковых глазах снова появилась грусть. – Жаль твою елду.

      – Жаль, недососала, – прохрипел я еле слышно.

      Афродита звонко засмеялась и уже подняла ногу, чтобы переступить меня и двигаться дальше в мире Рок, который должен быть и, правда, не такой плохой, раз ради него стоит убить бога сношения с потрясающей елдой.

      Резко стукнуло дерево по кости. Афродита застыла, глаза ее затуманились, красная струйка шустро побежала с макушки по золотым кудрям. Богиня рухнула на меня, лицом на мой обожженный жезл. Решив, что вряд ли блондинка решила завершить прерванный миньет, я поднял глаза.

      Шакалья голова Анубиса обрадовала меня как никогда.

      – Знаешь, похоже, ты ее убил? – прохрипел я.

      – Этот посох и создан убивать ночных змей, – проворчал собрат по пантеону и отбросил деревянный посох в сторону. Анубис без труда взял меня на руки и пошел со мной по коридору. – Какой мир?

      Моя голова подскакивала в такт широким шагам и качалась на изгибе мускулистой руки. Жар колол кожу.

      – Рок.

      – Хороший мир, – кивнул шакалоголовый. – Не зря ты по пантеонам таскался.

      Кучика. Гнев в словах, боль во взгляде. Искренняя любовь в действии.

      На самом деле боги покровительствуют именно тому, о чем думают? Может, я не бог сношения, а глупости?

      Мои губы с трудом разлепились:

      – Я любил не тех.

      – В новом мире у тебя будет возможность исправиться. Но ты не исправишься, Бесстыдный.

      Взгляд мой метался вместе с безвольной головой. На гладком