Альбигойский Крест. Сенешаль Каркассона. Виктор Васильевич Бушмин

счастлив, что он со мной…»

      Они проехали предмостную заставу – их узнали по гербу и флагу, и въехали на остров Сите, где располагался королевский дворец и курия. Помолившись на Нотр-Дам-де-Пари, рыцари проехали мимо нескольких школ, в которые обучали школяров юридическим, общим и медицинским наукам – предтечами будущего знаменитого Парижского университета и подъехали к дворцу, укрепленному низенькой стеной и надвратными башнями времен Робера Благочестивого.

      Королевские сержанты в шлемах-таблетках, со щитами и в кольчугах, проверили печати на грамоте, которую Ги де Леви сунул под нос командиру, подняли шлагбаум и впустили рыцарей во внутренний двор резиденции Филиппа Завоевателя. Оруженосцев, конюших и вьючных лошадей с поклажей маршал отпустил еще возле моста, приказа им снять несколько комнат в ближайшем постоялом дворе.

      Подковы коней весело отстучали по каменной кладке двора. Ги и сын привычно подъехали к конюшням, спрыгнули с коней и отдали поводья прислуге, выскочившей из полураскрытых ворот.

      Маршал повернулся к сыну и тихо сказал:

      – Идешь за мной следом, отставай не больше чем на два шага, держись от меня по правую руку – так положено этикетом…

      – Хорошо, отец, я знаю… – кивнул Ги-младший отцу.

      Возле парадного крыльца их уже встречал королевский камергер, который узнал маршала де Ла Фо и радостно произнес:

      – Боже мой! Маршал! Как я рад вас видеть во здравии и веселом расположении духа!..

      – Здравствуйте и вы, мессир де Жьенн, как ваше здоровье? Печень все еще побаливает? – Вежливо поздоровался маршал. – Вы, наверное, совсем не пьете желчегонные порошки, что на Рождество послала вам моя супруга Жанна?..

      Камергер широко улыбнулся, развел руки в стороны и воскликнул:

      – Бог мой! Мессир де Леви, порошки вашей жены буквально спасли меня! Передайте ей поклон от меня и скажите, что Матье де Жьенн отныне и навеки ее должник…

      Ги улыбнулся и поклонился камергеру:

      – Не утруждайте себя, мессир де Жьенн, скажите лучше мне, как настроение и здоровье его величества?..

      Камергер сделал кисловатое лицо, покачал головой, изобразил руками что-то неопределенное и ответил:

      – Всю последнюю неделю его величество ходит сам не свой, – камергер перешел на шепот, – ложится поздно, да и вообще, плохо спит. Поговаривают, но это строго между нами, мессир де Леви, только из уважения к вам и нашей дружбе, так вот, поговаривают, что у нас опять очень большие проблемы на юге…

      – Да вы что?.. – подыграл ему маршал, изобразив озабоченность и изумление. – Ай, какая досада…

      – И не говорите, мессир, просто беда… – замотал головой камергер. – Ой! Его величество и канцлер Герен еще с утра спрашивали: «Не приехал ли еще маршал? Где же маршал?..». Спешите, мессир де Леви, они уже ожидают вас в малом зале дворца…

      – Большое тебе спасибо, Матье… – бросил на ходу Ги. – Я в долгу…

      – Ой, оставьте, мессир маршал…– смутился камергер. – В случае чего