Альбигойский Крест. На Тулузу!. Виктор Васильевич Бушмин

из-под капюшона. Флоранс вскрикнула и побежала от него, пытаясь скрыться среди толпы горожан в узких улочках нижнего города. Рыцарь быстро догнал ее и, развернув к себе лицом, спросил, сбрасывая с лица девушки капюшон:

      – Чего ты испугалась? Это же я…

      – Ты пришел за мной?.. – каким-то мертвым голосом спросила она. – Ты наслушался непонятно чего и решил…

      – Нет! Что ты! Я еще ничего не решил… – растерялся рыцарь, поддаваясь видимой наивности девушки. – Я просто хотел тебе сказать, что сегодня или завтра в Каркассон приедет одна монахиня, ты должна ее помнить. Она была твоей воспитательницей в детстве…

      Флоранс побледнела, но собралась с силами и, успокоившись, произнесла:

      – Господи, счастье-то, какое…

      Рыцарь обрадовался, он подумал, что его отец, все-таки, ошибся, считая ее главарем шпионов. Он представил, как расскажет отцу о ее реакции на известие, попробует передать словами все эмоции и чувства, которые он испытывает к несчастной сироте. В конце концов, он признается отцу, что давно любит ее и попросит соизволения жениться на ней, благо, что земель у семьи предостаточно, а род де Леви не беден. Пусть кто-то другой женится на дочери графа де Фуа! Пусть! Лишь бы он и Флоранс были счастливы…

      – Я была в церкви. – Ответила девушка. – Молилась Господу…

      – Пойдем в замок, Флоранс, – сказал рыцарь, беря ее за нежную руку, оказавшуюся до странности холодной, – мы придем к отцу и упадем ему в ноги. Я стану молить его о снисхождении к нам и благословении нашего брака!..

      Рыцарю показалось, что девушка улыбнулась. Он не смог разглядеть улыбку, более похожую на оскал смерти или улыбку змеи. В эти минуты ему казалось, что счастливее него никого нет на всем белом свете.

      – Ты так полагаешь? – Тихо спросила она, пряча лицо под капюшоном. – Ты хочешь жениться на мне? На сироте?..

      – Да, милая моя… – он повернулся к ней спиной и, взяв ее за руку, повел к цитадели. – Мы сейчас идем к моему отцу.

      Флоранс тихо высвободила вторую руку, в которой страшным и холодным блеском сверкнуло тонкое и длинное лезвие кинжала, и быстрым, но верным и точным движением всадила его в бок юноши.

      – А-а-а… – застонал Ги и привалился к стене дома. Его глаза наполнялись каким-то туманом, тело становилось ватным и слабело с каждым ударом его крепкого молодого сердца. Он сел на землю и, теряя сознание, увидел, как Флоранс, или как там ее звали на самом деле, быстро спрятала кинжал под плащом, склонилась над ним, сорвала перстень с пальца его руки и скрылась в людском потоке, идущем от базарной площади к Тулузским воротам крепости. Возле ворот уже скопилось много повозок и людей, желавших выехать из города после утренней ярмарки. Флоранс рассчитывала затеряться в толпе и выскользнуть из города. Он закрыл глаза и медленно погрузился в небытие, охватывающее его молодой организм своими тонкими, но крепкими путами…

      Каркассон. Цитадель. Дом сенешаля. Спустя час.

      – Мессир!