Детский мир. Книга вторая. Воины на крайний случай. Андрей Васильев

гудков из динамика послышался заглушаемый гулом двигателей голос:

      – Заместитель-два командира обороны. Слушаю. Первый в гипноле.

      – Вадим, прет, это Эрик.

      – Итепрет. Ничего себе новость – корабли Альянса.

      – Откуда знаешь? – удивился Эрик.

      – Мэтт только что сказал. Я всего на минуту вышел, прихожу – мой первый замер, мобик на полу, из него Мэтт меня зовет. Прикинь, его зампред тоже ушел в гипнол, как только Дели ему позвонила. Во жесть, все первые на сне! Мы что, сами будем план «Гости» выполнять?

      – Плохо слышно. Ты в ротаплане что ли?

      – Ага, с новой сменой в Соленую пустошь летим.

      – А чего это вы с ними? Вы же оборонщики.

      – Лизун возле промысла объявился. Отогнать хотим, пока на рабочих не напал.

      – Ясно. Вот что, скажи новой смене про корабли прямо сейчас, чтобы на сон в ротоплане ушли. А прилетишь, старую смену в грузовой отсек пригласи, как бы на совещание, а то их таскать придется, если снаружи скажешь. И сразу же возвращайся. Кроме тебя еще дети на борту есть?

      – Малой один, пилот замены.

      – Придется вам вдвоем справляться. Добытую соль не бери, и так с перегрузом полетите.

      – Да это понятно. Что потом?

      – Жду тебя в Арсенале, там всё обсудим. Удачи.

      Эрик нажал кнопку отключения. На пульте тут же запищал зуммер вызова. Оживший экран показал уже другое лицо Председателя-два Высшего Совета Балии – сосредоточенное и решительное.

      – Эрик, начинаем действовать по плану «Гости», – твердым голосом сказала Аделия. – Без взрослых.

      Задания на лето

      Наблюдать за всем из скоростного катера не то же самое, что из ротаплана. Во-первых, высота. На ротаплане выше двух километров летать опасно, а на катере можно подняться почти до границы космоса. Но даже в пяти километрах от земли горизонт уже раздвигается настолько, что за проливом можно разглядеть Гнутые острова, а на востоке видны все вершины Высоких гор.

      Во-вторых, у катера скорость раза в три больше. И если смотреть вперед, дух захватывает от стремительно летящих навстречу облаков. А когда вместо них перед глазами вдруг вырастают горные кручи, то становится даже страшно.

      – Выше, выше! – вскрикнула Ива. – Мы же врежемся!

      Зуб, сидевший в кресле пилота, снисходительно улыбнулся.

      – Успокойся, это только так кажется. Мы над перевалом пойдем, между вершин.

      – Ты бы всё же сбавил скорость. Для общего спокойствия, – попросил Скип из соседнего кресла.

      – Ладно, – согласился Зуб, и катер полетел медленней.

      Вместе с ним в кабине находились и остальные ребята из той шестерки, что три года назад спасла тысячи людей, обреченных на гибель из-за сбоя в программе роботов-полицейских.

      Год, когда они жили в пещере, скрываясь от обезумевших машин, в летописи Балии назвали Временем Шестерых. А день спасения людей стал Днем освобождения. Освобождения не только от власти роботов-стражей, но и от власти Наилучших. Они стали обычными членами общества и, хоть и негодуя втайне, всё же вынуждены были с этим смириться. А колонией с той поры руководил Высший Совет,