Целитель-11. Валерий Петрович Большаков

3.

      Воскресенье, 23 сентября. Позднее утро

      Польша, Тухольские боры

      Тряска прекратилась, как будто нудная боль прошла. Стих рев дизеля, защелкал остывающий металл, а в открытую бронедверцу надуло запахом хвои.

      Кряхтя, с усталым удовольствием распрямляя ноги, Зенков выбрался из «Тигра» – слух прошел, что горьковчане так и назвали свои бронеавтомобили. Но Жеке было не до того.

      Двое суток не спавши, не евши! Как в войну, прямо… Так сейчас же не Великая Отечественная!

      «А какая?» – ледышкой скользнула мысль.

      – «Змей»! – негромко позвал прапорщик.

      – Все спокойно, тащ командир, – доложил Кобрин.

      Зенков огляделся. Полосатый внедорожник старлея Бергмана, покоцанный осколками, скособочился неподалеку. За ним маячила БМД, еще пуще испятнанная попаданиями – пули лупили гроздьями, всю краску посдирали.

      С лущенной брони тяжело спрыгнул Марьин. Пошагал, припадая на левую ногу – штанина закатана, бинт мокнет красным… Не смертельно, но болезненно.

      – Товарищ майор… – Женька козырнул по старой памяти и, лишь отдав честь, вспомнил, что потерял голубой берет во вчерашнем бою. Поморщился, и договорил: – Вроде все спокойно. Отсюда и до моря, и до ближайшего городишки расстояние одинаковое… – он смолк, закидывая голову.

      За путаницей колючих сосновых лап надрывались турбины боевых самолетов. В прогале мелькнули хищные силуэты Су-24, меченые красными звездами, а не «шахматными досками» польских ВВС.

      – Наши! – крикнул «Кузя», и мигом схлопотал от «Квадрата».

      – Цыц!

      Морщась, майор прислонился к «Тигру», и поманил Бергмана. Тот подбежал грузной трусцой.

      – Товарищ командир…

      – Не время, старлей, – отмахнулся Марьин, раскладывая карту на теплом капоте. – Глядите! В засаду мы попали вот здесь. Отступали лесом… потом вот по этой дороге… вот досюда. А теперь… – он усмехнулся. – Слушайте последние известия. Радист наш, хоть и салабон, а дело знает туго – связался со штабом в Легнице. Короче. В Варшаве переворот, как в Чили, и случилось это безобразие в ночь на двадцатое. Всю власть захапала тутошняя хунта, главные – Ярузельский и Валенса…

      – Валенса?! – выпучил глаза Бергман, он же «Борман», и стушевался. – Простите, товарищ командир! Ладно, там, «Железный Войцех», но Валенса… Профсоюзный бонза!

      – И тем не менее, – нахмурился майор. – Их уже поддержали Штаты, а «мировая общественность» потребовала немедленно вывести наши войска…

      – А мы? – напрягся Зенков.

      – А мы их послали! – ухмыльнулся Марьин, и сосредоточился. – Короче. Приказано двигаться в направлении на северо-восток, в Подляшское и Верминско-Мазурское воеводства… – он встрепенулся, расслышав далекие глухие разрывы.

      – Наши работают! – зашептал Кузьмин, боязливо косясь на «Квадрата». – Штурмовка…

      – Туда! – приказал майор, махнув в сторону бомбежки. – По машинам!

      * * *

      Перевалив две невысокие