Целитель-11. Валерий Петрович Большаков

рядом с опрокинутым столом раскинул руки здоровенный мужик с выкаченными глазами, блестевшими, как стекляшки. Его клетчатая рубаха мокла кровью.

      – Яцек, Яцек… – шепелявила хозяйка, рассеянно оглаживая синячище на всю щеку. Узнав русских, она пала на коленки с костяным стуком, причитая и воя: – Забили Яцка! То они забили!

      Из комнаты вырвался небритый громила, габаритов не меньших, чем убиенный. В моряцком кителе, в солдатских шароварах и новеньких кедах он выглядел бродягой или дезертиром – на вторую версию указывал пистолет-пулемет «РАК», казавшийся игрушечным в огромных, мозолистых ручищах.

      Наверное, первым желанием громилы было заткнуть женщину – и ствол метнулся к ней. Тут до убийцы дошло, что ненависть вторична, а первична опасность в образе русских солдат. Дезертир ощерился, разворачиваясь к дверям, но доли секунды Женьке хватило вполне.

      Вышибив «РАК» ударом берца, Зенков всадил громиле коленом в вислое брюхо, и добавил «калашом» по испитой харе. Хоть и без приклада, но заехал хорошо – разбитые губы мародера брызнули красным. Удержавшись на ногах, громила взревел, и бросился вон, готовясь сшибить «Квадрата», маячившего за дверью. Сержант вежливо отшагнул – и дезертир бешеным носорогом вылетел на галерею…

      На мгновенье Жеке показалось, что громила проломит бетонный парапет, но нет, тот выдержал, загудел только. Рев взвился в вой, мелькнули нелепо раскоряченные ножищи в кедах, и громадное тулово полетело вниз под яростные крики толпы.

      – Я свой, я свой! – плаксивый крик вернул Зенкова на квадратные метры. – Отпустите!

      «Змей» вывел из разгромленной спальни подельника громилы, тощего и несуразного мужичка в длинной ярко-красной куртке.

      – Спустите! – взвизгнул подельник, согнутый в три погибели. – Я жалобиться буду!

      Жека нехорошо улыбнулся.

      – «Квадрат», спусти его!

      – Эт-можно, – прогудел сержант.

      Ухватив трепыхавшегося мужичка, «Квадрат» поднатужился, да и скинул того с галереи. Жуткий вопль оборвался, едва просверлив воздух. Толпа взревела еще пуще…

      – Пошли, – буркнул Зенков.

      – Пшепрошичь, пани… – виновато забормотал «Змей».

      – Дзекую, дзекую – лопотала хозяйка. Синячище на ее щеке наливался багрецом.

      «Пора, пора, – думал Женька, спускаясь по гулкой лестнице. – Выйду в лейтенанты, а потом… Я не я буду, если Машка не станет генеральшей!»

      Суббота, 15 сентября. День

      Московская область, Щелково-40

      Полянку мы нашли идеальную. Ровная, зеленая, она выходила на опушку сосняка, но открывалась не в сторону города – пологий склон, лохматый от травы, скатывался к уютной низинке, поросшей тальником. Стоячей черной дугой ее прочерчивала безымянная речушка, вероятно, приток Клязьмы, а дальше вставали молчаливые ели в дружной компании берез, вздумавших желтеть.

      – «Колючка» как раз за ними, – перехватил мой взгляд Киврин, – и КСП… Но нам же не видно?

      – Значит, ее нет! – ухмыльнулся я.

      – Мужчины-ы! – звонко завился голос