Уссурийская метелица. Александр Леонидович Миронов

Не останавливаться.

      – Не могу, товарищ майор. Нога разболелась, – ответил Славка, морщась и поглаживая больное колено.

      – Что с ней?

      – Да этот, мерин, топором по ней звезданул, обухом.

      – Какой еще мерин? – не понял майор.

      – Рядовой Урченко. Он держал топор на плече, а когда машина въехала в лёд, тот спрыгнул с плеча и саданул мне по ноге.

      Романов от досады выругался в душе, тоже обозвав Урченко мерином. Его беспокоили бежавшие впереди, но они, слава Богу, бежали, следовательно, согревались, а этот…

      Потапов был без полушубка, без шапки. На короткой стрижке уже серебрился нежным пушком иней и уши, похоже, прихватило. Солдат, видимо, не почувствовал этого.

      – Ну-ка, постойте, – майор подошёл к нему и спрятал платок в карман. Сняв меховые перчатки с рук, и сунув их на борт полушубка, приложил ладони к ушам Потапова. Солдат было заупрямился, хотел вывернуться, но майор поймал в горсть уши. – Стойте, Потапов! Отломятся уши.

      Левое, сильно прихваченное ухо, начало отходить и до того больно и шекотно, что не было никакой мочи сдерживать эти муки. Он, похохатывая, стонал, подергивал ногами на месте.

      – Терпите, терпите, сейчас пройдёт, – успокаивал Романов.

      После отогрева ушей, майор снял с себя шапку, распустил клапана и нахлобучил её солдату на голову. Его ушанка была немного шире и накрыла голову Потапова до самых бровей.

      – Товарищ майор, зачем?!.

      – Молчите, Потапов. – Романов расстегнул портупею, подал Потапову. – Подержите. – Затем, расстегнув полушубок, снял его. – Надевайте.

      – Товарищ майор!.. – удивился ещё больше Славка, и хотел было увернуться от полушубка, упавшего ему на плечи, но боль в ноге не позволила ему этого.

      – Потапов, я в кителе, в свитере и я могу бежать. Вам же, до появления подводы, идти пешком. Одевайте. Я вам приказываю!

      Романову щипало морозом раны на лице, и он нервничал. Не дождавшись, когда Потапов наденет полушубок, приложив к ранам платочек, и, забрав у солдата портупею, побежал догонять ушедших вперёд солдат.

      Славка, растерянно и смущенно глядя ему вслед, медленно просовывал руки в рукава полушубка. Тепло офицерского полушубка проникало, казалось, в каждую клеточку, до покалывания в уголках глаз.

      Ещё издали майор крикнул:

      – Рядовой Триполи! – Тот обернулся. – Останьтесь с Потаповым.

      Триполи удивился, увидев майора раздетым, без шапки. Смуглое лицо солдата, лоснившееся от пота, вытянулось, и он вместо ответа: – Есть! – сказал: – Ланна. – Тряхнул головой и, оглядываясь на командира, пошёл обратно.

      4

      Слава Урченко торопился. Как он спешил. После пережитой катастрофы и выйдя из воды сухим, им овладело лихорадочное состояние, радость на грани эйфории. Он каждому хотел помочь, каждому чем-либо услужить, особенно перед искупавшими, вернее, пострадавшими. Ему было стыдно за свой страх, за то, как он выскакивал из машины. Это чувство теперь заставляло его суетиться, проделывать почти не контролируемые телодвижения. Что сейчас его