Ученица мертвой белки. Книга 2. Ядвига Симанова

как наяву образ пана Гжегожа – крепкого, мужественного, отъявленно жесткого, каким тот был при жизни. Вспомнил, как болели шрамы, когда Мартин единил себя с мертвецом – англичанином на далеких Гебридских островах. Тогда и понял, что следует предпринять. Одиночество, безвыходность положения доведенного до отчаяния человека на грани безумия вынуждают плодить сущностей, дабы возложить на них функцию отражателя всех составляющих грехов, чаяний и благостей, чтобы человек мог лицезреть себя вовне, творением своим утверждая: я – есть.

      И Мартин начал творить, призвав на помощь воображение и волю. Вселить частицу себя в мертвое тело представлялось проще, куда сложнее было творить материю из собственных чувств. Как говорил пан Йоселевич? Воображение – врата в непознанное, иные миры…

      Раскрутив воронку из эмоций, противоречий, дуальности, памятуя о прекрасном, чистом и одновременно дурном, порочном, о силе древней и темной, он создал Ведьму.

* * *

      Амазонка ахнула:

      – Подумать только! Я говорила с твоим Создателем!

      Всплеснув руками, она задела стоявший рядом плетеный стул, и тот, как сметенный ураганом, отлетел к двери.

      Рассыпавшись в извинениях, Амазонка собралась поднять порушенный предмет мебели, но Ведьма жестом остановила ее: суета была не к месту. Погружаясь глубже и глубже в прошлое, Ведьма вспоминала… Осторожно, боясь прервать ход ее мыслей, Амазонка спросила тихо-тихо:

      – Какой он тебя создал?

      Ведьма не отвечала. Не поднимая глаз, неслышной поступью, с дрожащей свечою в руке прошла она к зеркалу. И снова, как много раз до того, отраженное пламя опутало языками пустые щели глазниц, лишенный кожи череп, подернутые тленом кости лицевого скелета.

      – Такой он создал меня, – мрачно промолвила Ведьма, оскалив зубы, при отсутствии кожи казавшиеся непомерно крупными.

      Свеча погасла, исчезло и чудище. Ведьма отвернулась от зеркала, вновь засияв своею лживой инфернальной красотой.

      – Может быть, тебе известно, кто создал меня? – спросила Амазонка.

      – Я поведаю об этом позже, – ответила Ведьма, усаживаясь напротив подруги.

      И ароматы талого воска и ладана постепенно наполняли хижину, пока Ведьма вспоминала… Ведьма говорила…

* * *

      Итак, на дне каменного колодца квинтэссенцией своего темного начала, дремлющих на задворках души истоков зла, перевернутых ценностей, лжи и коварства, алчности и запретных страстей Мартин сотворил Ведьму. Явившись, ее действительный облик ужаснул Создателя. Тот содрогнулся, узнав в нем свое отражение, и одновременно торжествовал, ликуя сердцем, что отражение свершилось. Преисполнившись жалости к уродливому и злому существу, пробужденному к жизни одним эгоистичным желанием иметь в услужении проекцию собственной темной сути, Мартин наделил Ведьму чарами и Силой, способной ими управлять.

      Создание стояло рядом, на расстоянии вытянутой руки. Желая дотронуться до Ведьмы, он