Луч правды во мгле лжи. Мария Мусина

заметку из вчерашней газеты. А между тем меня до сих пор потряхивало от воспоминаний о подвале и допросах с пристрастием. Не хочу больше платить такую цену за информацию.

      У самой-то Ирки результат активной жизнедеятельности был заметно скромнее.

      – Как там с кражей телефона? – не без ехидства спросила я.

      – Пока почту только взломала. У Валеры этого сейчас амур с одной жужей. Я ее на фейсбуке нашла. В кудряшках блондинка.

      Жужами мы с Иркой обычно называли восторженных, слегка приторных, пустых блондинок. Возможно, в этом момент нам изменяла женская солидарность, а может быть, и самокритичность. Мы-то считали, что мы не такие. А вдумчивые, глубокие и одухотворенные.

      Ира повернула ко мне монитор. Да, блондинка вполне блондинистая. Можно даже сказать: чистой воды блондинка. У Наташи взгляд гораздо осмысленнее.

      – Интересно, любовь или очередной развод? В смысле развод кроликов?

      – Судя по тому, что жужа постит все время путешествия и еду – не бедная.

      – Наташе только не говори, – спохватилась я.

      – Почему? Пусть злее будет.

      – Не говори. Пусть сама как-то узнает.

      – Узнает обязательно. А нас рядом не будет. Так-то мы ее поддержать можем, настропалить на борьбу. Борьба, знаешь ли, отвлекает от раздрызганных чувств.

      Я колебалась: сознаваться ли Осокиной, что Василий предлагает поговорить с Валерой по-мужски. Не сказала. Побоялась, что Ирка ухватится за эту идею и ее придется воплощать. Ирке-то Василия не жалко, подставит еще мужика. Но Ира словно прочла мои мысли:

      – А пусть Василий с Коростылевым поговорит. Прижучит как следует быть.

      – Нет, Ир, как выяснилось у Коростылева защитников много. Ему есть чем ответить на силовые методы. И потом, не хочу толкать Василия на скользкую дорожку. Ему и так досталось уже.

      – Он тебе дорог, – саркастически кивнула Ирка.

      – Да! – сказала я с вызовом. – Дорог!

      – Помнится ты и с Антоном так же носилась. Ду-ше-чка, – по слогам выговорила Ирка.

      – Зачем напоминаешь?

      – Да потому что ты на те же грабли наступаешь! Юзать их надо, мужиков, юзать! Тогда потом не так обидно будет.

      – Хватит!

      – Что «хватит»? – передразнила Осокина. – Если бы ты меня слушала…

      Мне не хотелось пускаться в мировоззренческие дискуссии, тем более с Иркой. Она все равно меня переспорит. Ее жизненная концепция тверда, конкретна, постоянна и непоколебима. А моя – расплывчата и зиждется на сиюминутных ощущениях.

      – Кстати, твой Антон со своей новой кралей к нам приходил, – сказала Ирка и отвела глаза.

      Я молчала. Антон и Ирин муж Кика, Кирилл Осокин – друзья детства. Кика, кстати, и мой друг детства, как и Антон. Не то чтобы я считала, что если мы с Антоном расстались – Кика и Ирка тоже должны перестать с Антоном общаться. Но мне было неприятно. Наверное потому, что расстались мы с Антоном не по-хорошему. И Кика с Ириной это прекрасно знали. И все же принимали Антона с новой женой. С другой стороны, Ира – совсем не первая жена Кики.