Кукурузный сон. Иван Пудовкин

вперед в надежде встретить Костю, но его не было. Зато меня нашла Эшли – сзади раздался душераздирающий вопль раненой пантеры. Я не знаю, как кричат эти кошки, но именно эта ассоциация пришла мне на ум. Услышав вопль, я застыл на месте, как вкопанный. По спине пробежал холодок, кожа покрылась мурашками, а волосы на затылке встали дыбом, как у дикого секача в брачный период. Медленно повернувшись, я лицом к лицу столкнулся с Эшли. Обхватив меня за шею, она уткнулась мне в плечо.

      – Вот и ты! Я не дождалась тебя и ушла. Но ты пришел. Я знала, что ты придешь! – Эшли разрыдалась.

      На какое-то время мы с ней привлекли всеобщее внимание похоронной тусовки: кто-то посмотрел на нас с пониманием, кто-то с удивлением, но посмотрели все. Правда, через секунду-другую все вновь вернулись к своим занятиям, и бутылки продолжили ходить по рукам.

      Я прижал Эшли к себе и погладил по голове, пытаясь успокоить ее. Никогда бы не подумал, что она такая чувствительная. Я знал ее несколько другой. По крайней мере, в розовых одеждах я ее не видел… В голову лезли всякие глупые слова, я гладил Эшли по голове и приговаривал:

      – Не плачь. Ну-ну, не лей ты слезы горькие, красавица моя. Настанет день, и я его найду. А как найду, так удавлю.

      Как эти слова вырвались у меня, я не могу ответить себе даже сейчас, по прошествии многих лет…

      Истерика Эшли прекратилась моментально. Она отстранилась от меня и посмотрела прямо в глаза:

      – Это правда? Ты обещаешь?

      Если честно, то в тот момент я на секунду растерялся. Под лопаткой кольнуло. Все-таки не зря говорят: «Язык мой – враг мой». Попытавшись справиться с оторопью, я твердо ответил:

      – Да.

      Слезы на глазах Эшли высохли мгновенно. Черт! А были ли они? Не знаю, врать не буду, но макияж точно не поплыл…

      – Ты Костю не видела?

      – Какого Костю?

      – Ну, Костю-Грача?

      – Это кто?

      Вот так незадача. Почему я решил, что они знакомы?

      – Ладно, забудь.

      Пожав плечами, Эшли чмокнула меня в щеку и, взяв за руку, увлекла в здание похоронного бюро.

      Изнутри заведение выглядело намного приличнее, чем снаружи. Смотря на здание с улицы, можно было лишь удивляться тому, что оно еще не развалилось: на асфальте валялись вывалившиеся из кладки кирпичи, из-под крыши сыпалась бетонная крошка и что-то еще, что сразу и определить-то было сложно. В общем, снаружи вид у здания был не очень презентабельным, а вот внутри дело обстояло куда лучше. Не шикардос, но вполне прилично и глазу приятно: стены оклеены обоями светло-синего цвета; на окнах шторы того же оттенка; с потолка на длинных металлических трубках свисали четыре матовых плафона, дававших достаточно света. Просто и строго. В воздухе витал запах ладана. Легкий для восприятия и приятный для обоняния. Эшли недовольно поморщила носик. «Ага! Вот и зашевелились твои бесенята», – усмехнулся я про себя. Войдя внутрь здания, я почувствовал себя более комфортно, что ли. Ступор, в котором я пребывал