Одна и пять идей. О концептуальном искусстве и концептуализме. Терри Смит

писал Гройс, – следуют разным «концепциям концептуализма», которые, переосмысливая свои местные традиции, сходятся в поиске общего языка, взаимопонимания, которое и является целью концептуального мышления[18]. Это стремление к взаимопониманию позволило концептуализму сыграть ключевую роль в формировании глобального современного искусства. Таким образом, на своем финальном (на сегодня) витке теория Смита представляет собой комплексную оценку концептуализма, сфокусированную на геополитике осмысления и переосмысления искусства и на историческом значении концептуализма в эволюции новейшего искусства.

От концепции искусства к концептуализму

      Длительные промежутки времени, разделившие эти пять событий и пять разных ролей, которые брал на себя Смит, – роли критика, теоретика, художника, куратора и историка искусства, – вылились в теорию концептуализма, характеризующуюся одновременно широтой охвата проявлений этого движения и четким фокусом на том, как художники концептуализируют и переосмысливают создание и существование искусства. Я уже отметил теоретическую целостность пяти нижеследующих текстов Смита. Однако не менее важно рассмотреть их различия между собой и различия обстоятельств их написания, поскольку эти различия открывают важный ракурс и на саму формулируемую Смитом теорию, и на то, как он ее формулирует. Они характеризуют то и другое, выявляя в обоих явлениях значимые оттенки и позволяя оценить их масштаб. Ведь Смит всякий раз пишет или говорит о концептуальном искусстве или концептуализме в конкретное время, в конкретном месте, играя конкретную роль, привлекая конкретных соавторов или собеседников, обсуждая конкретные темы и используя конкретный жанр письма или тип дискурса. Эти различия требуют по меньшей мере такого же внимания, как и основные аргументы его теории, касающиеся геополитики переосмысления концепций искусства и их исторической значимости для последующего искусства. А еще эти различия позволяют соотнести теорию Смита с определенными контекстами концептуального искусства и концептуализма, с их историями, а также с более широким контекстом истории искусства, в котором все они существуют в целом.

      История исследования концептуального искусства начинается с конца 1960-х годов, до того, как к ней подключился Смит. Само движение достигло расцвета в период, отмеченный волной политического активизма и появлением радикальных тенденций в интеллектуальной истории: структурализма и постструктурализма, новых подходов к марксистской теории и психоанализу, серьезных сдвигов в философии языка и философии науки, а также формирования таких совершенно новых дисциплин, как теории информации, коммуникации и систем, а также кибернетика и информатика[19]. В каком-то смысле концептуальное искусство явилось художественным эквивалентом этих нововведений, по замыслу столь же радикальным, а на практике – столь же революционным. Заимствуя многое из других областей мысли и деятельности, оно

18

Там же. С. 164.

19

О связи между концептуальным искусством и радикальной политикой 1960-х годов см.: Stimson B. The Promise of Conceptual Art // Conceptual Art: A Critical Anthology / eds. A. Alberro, B. Stimson. Op. cit. P. xxxviii-lii; Bryan-Wilson J. Art Workers: Radical Practice in the Vietnam War Era. Berkeley: University of California Press, 2011. О связи концептуального искусства с другими интеллектуальными течениями 1960-х и 1970-х годов см.: с постструктурализмом и психоанализом – Meltzer E. Systems We Have Loved: Conceptual Art, Affect, and the Antihumanist Turn. Chicago: University of Chicago Press, 2013; с теорией информации, кибернетикой и вычислительными процессами – Shanken E. A. Art in the Information Age: Technology and Conceptual Art // Leonardo 35. No. 4. August 2002. P. 433–438; с теорией систем – Skrebowski L. All Systems Go: Recovering Hans Haacke’s Systems Aesthetics // Grey Room 30. August 2008. P. 54–83.