Роскошная и трагическая жизнь Марии-Антуанетты. Из королевских покоев на эшафот. Пьер Незелоф

сказал Людовик XV, потрепав ее по щеке. – Пойдемте, я познакомлю вас с вашей новой семьей… Прежде всего, мои дочери, ваши тетушки…

      Три дамы стояли немного в стороне, кутаясь в лишенные элегантности плащи, словно боясь, что их потревожат. Одна была костлявой и строгой, вторая толстой, у третьей был испуганный вид.

      Король представил их:

      – Мадам Аделаида, мадам Виктуар, мадам Софи; они не хотят ничего иного, кроме возможности любить вас.

      Госпожа Антуан перешла в их объятья, но ей показалось, что их молчаливые излияния лишены тепла и искренности.

      – А теперь, мое дорогое дитя, – вновь заговорил Людовик XV, – вам, должно быть, не терпится обнять вашего супруга… но где же он? Ах, вот…

      В нескольких шагах, прислонясь к дереву, стоял высокий нескладный молодой человек, не шевелясь, не дыша, как будто старался остаться незамеченным. На бледном лице выделялись большие голубые глаза. Он был плохо причесан, а камзол его помят.

      – Ну, Берри[4], – обратился к нему Людовик XV, – вы ничего не скажете вашей жене?

      Это был он. Антуан робко сделала шаг вперед. Дофин, щурясь, посмотрел на нее.

      – Ан… Антуанетта, – проговорил он, – я… я очень рад вас видеть…

      Он произнес эти слова высоким, почти пронзительным голосом. Она заметила, что он слегка заикается. Ее сердце сжалось. Так вот, значит, каков обещанный ей прекрасный принц?

      – Право, Берри, – вновь заговорил король, – такое впечатление, что от вас исходит смерть… Чего вы ждете, чтобы поцеловать вашу супругу?

      Дофин послушно, словно с неохотой, наклонился, и госпожа Антуан почувствовала прикосновение его мокрых губ к своей щеке.

      Король наблюдал за парой. Он взглядом знатока оценил молодую женщину, ее стройную фигуру, тонкую талию, грудь, еще небольшую, но обещавшую развиться. Он восхищался ее поднятыми кверху белокурыми волосами, живыми глазами и алыми, чуть полноватыми губами.

      «Дюрфор решительно был прав, – подумал он. – Это лакомый кусочек. – Сочувственно взглянул на молодого супруга и пожал плечами: – А у него слишком плохие зубы, чтобы разгрызть его».

      И меланхолично приказал отправляться в путь.

      Глава VIII. Свадьба

      Через два часа кортеж прибыл в Компьенский замок, где Людовик XV представил дофине принцев и принцесс королевской крови. Мария-Антуанетта увидела, как кланяются ей толстяк герцог Орлеанский, его сын герцог Шартрский, герцог де Пантьевр, принц де Конде, герцог де Бурбон, принц де Конти…

      – А вот принцесса де Ламбаль, – сказал Людовик XV, подходя к последней из представлявшихся особ. – Сожалею, что при моем дворе нет больше дам, похожих на нее.

      Дофина увидела перед собой тонкое лицо, подобное цветочному бутону на хрупком стебле-теле. От этой миловидной особы с белокурыми локонами и нежными смеющимися глазами исходило ощущение свежести, живости и доброты. Движимая неосознанной симпатией, Мария-Антуанетта протянула молодой женщине руки.

      – Мадам, – сказала она, –

4

Будучи третьим по старшинству сыном дофина (сына Людовика XV), Луи-Огюст (будущий Людовик XVI) первоначально носил титул герцога Беррийского (де Берри). Смерть двух старших братьев (герцогов Бургундского и Аквитанского) и отца сделали его престолонаследником – дофином, при этом за ним сохранялся и прежний титул. Во французской королевской семье было распространено обращение к родственникам не по имени, а по названию их владения: Берри, Артуа, Конде и т. д.