Город Утренней Зари. Марк Корнилов

останется выбора. Пророк так сильно хотела, чтобы они отказались, и тогда у неё появится причина насладиться их страхом.

      Сын смотрел вдаль, где уже все ожидали Его, только услышав о Его появлении в Среднем городе. Оно переполняло Его – самое глубинное человеческое чувство, перед которым меркнет всё остальное, но эта бездна требует постоянной пищи.

      – Вся эта слава и вся эта любовь – Твоя, – обратился к Отцу Сын с выученным уроком.

      Глава 4

      Кристиан Мейн кидал мячик в стену, рассматривая плакаты девушек мадам Питерсон, которые заботливо были развешены по комнате, чтобы поднимать настроение перед выполнением заказа. Но Кристиан уже давно предпочитал женщин из Среднего города, благо финансы теперь это позволяли. С некоторых пор ему было недостаточно внешней, как ему сказали, «грубой красоты», и он незаметно для себя проникся этой идеей, хотя красота девушек у мадам Питерсон никогда не была вульгарной. В Среднем городе он мог просто получать, как говорили в древности, эстетическое удовольствие без примеси похоти. Как ни странно, но Кристиану это нравилось. Когда он возвращался назад, вниз – это было сродни похмелью. Поэтому он надеялся, что когда-нибудь за заслуги перед городом им с Джоном позволят перебраться наверх. Может быть, сегодняшний заказ перевесит чашу весов благосклонности комиссии или какого-нибудь заслуженного гражданина, и его мечта осуществится. А малость в виде признания Сына Богом Кристиана особо не волновала – не в первый раз кто-то хочет вселенского почитания, но в первый раз, вроде бы, заслуженно.

      Ему уже давно надоело кидать мячик, но каждый раз белоснежный шар по идеальной траектории возвращался в его чёрную руку. Его друг и напарник, с которым они испепелили не одну сотню мерзавцев, задерживался, или как говорил сам Джон Айрон, «перепроверял снаряжение». Кристиан уже давно заметил за собой, что перестал бояться смерти во время выполнения заказа. Это было опасно, но он ничего не мог с собой поделать. Молоток не боится гвоздей, которые должен забить. Тук-тук. Мяч успокаивал, но кинуть его в Джона хотелось всё сильнее.

      Дверь открылась, и сначала в комнату залетели две сумки, а потом уже в чёрном тренче пожаловал и сам легендарный Джон Айрон.

      – Белоснежка, как дела? – Кристиан кинул мяч в друга.

      – У меня золотые волосы, болван, – Джон поймал мяч и, подбросив его пару раз, вернул обратно.

      – Не боишься испачкаться? – заметил Кристиан белоснежную рубашку под бронежилетом своего друга.

      – Нет, а ты запятнать свою совесть? – ответил Джон.

      – Моя совесть в вашей шкатулке с долговыми расписками, хозяин, – засмеялся Кристиан.

      – Отлично, твоё чувство юмора очень кстати, – Джон стал быстро распаковывать сумки. – Я взял то, что ты просил: лук, стрелы и прочее оружие твоих предков.

      Кристиан оставил этот постоянный поток сарказма без внимания и, в один прыжок очутившись у сумки, достал долгожданный пистолет-пулемет