Сфинкс. Приключения Шерлока Холмса (сборник). Эдгар Аллан По

Я остановился в гостинице «Лэнгхэм» под именем графа фон Крамма.

      – Тогда я пошлю вам записку о том, как у нас пойдут дела.

      – Да, пожалуйста. Я буду ее ждать.

      – Хорошо. Деньги?

      – У вас карт-бланш.

      – Я не ограничен?

      – За эту фотографию я готов отдать одну из провинций своего королевства!

      – А текущие расходы?

      Король достал из-под плаща увесистый замшевый мешочек и положил его на стол.

      – Здесь триста фунтов золотом и семьсот ассигнациями, – сказал он.

      Холмс черкнул расписку на листке из своей записной книжки и, передавая ее королю, спросил:

      – По какому адресу проживает мадемуазель?

      – Брайени-Лодж, Серпентайн-авеню, Сент-Джонс-Вуд.

      Холмс записал адрес.

      – И еще один вопрос. Это фотография кабинетного формата?

      – Да.

      – Что ж, до свидания, Ваше Величество. Надеюсь, в скором времени у вас появятся хорошие новости. Спокойной ночи и вам, Ватсон, – добавил он, когда королевский брум отъехал от дома. – Если зайдете завтра в три, я с удовольствием обсужу с вами это дельце.

II

      Ровно в три часа я был на Бейкер-стрит, но Холмса дома не застал. Хозяйка сообщила мне, что он ушел еще в начале девятого. Я уселся у камина с намерением дождаться его, когда бы он ни вернулся. Меня это дело очень заинтересовало, несмотря на то что в нем не было ничего общего с теми двумя загадочными и страшными преступлениями, которые я описал раньше. Однако сама суть этой загадки и то возбужденное состояние, в котором пребывал клиент Холмса, придавали этому делу необычный характер. Да и, кроме предстоящего расследования, мастерство моего друга, его умение удивительно быстро овладевать ситуацией и на основании тщательных наблюдений и простой логики делать поразительные по своей точности выводы зачаровывали меня. Изучать систему его работы и приемы, с помощью которых он в два счета распутывал сложнейшие загадки, для меня было настоящим удовольствием. Я так привык к его постоянному успеху, что мысль о возможности неудачи даже не приходила мне в голову.

      На часах было почти четыре, когда неожиданно отворилась дверь и в комнату нетрезвой походкой вошел грум, грязный, с засаленными бакенбардами, красной физиономией и в каких-то обносках. Мне, хоть я и знал об удивительной способности моего друга с помощью грима изменять свою внешность до неузнаваемости, пришлось три раза внимательно осмотреть его с ног до головы, прежде чем убедиться, что это действительно он. Кивнув мне в знак приветствия, он удалился в свою комнату, откуда вышел через пять минут чистый, аккуратно причесанный, в твидовом костюме. Усевшись в стоящее у камина кресло, он вытянул к огню ноги и весело рассмеялся.

      – Ну и дела! – спустя несколько минут сказал он, после чего снова расхохотался и не мог остановиться до тех пор, пока, обессилев, в полном изнеможении не откинулся на спинку кресла.

      – Что с вами, Холмс?

      – Простите меня, Ватсон, просто вы ни за что не угадаете, как я