Харэль Милк пришел за мной. Фея воды. Риска Волкова

– с одной его руки на другую перебежал целый фонтан брызг.

      – А он не только красавчик, но еще и эстет, – хмыкнула Ольфейра рядом со мной, а я лишь усмехнулась.

      У меня подобных восторгов Харэль Милк не вызывал.

      – Земля, воздух или энергия…

      На наших глазах преподавательский стол отрастил корни и даже немного перебежал в другую сторону, а потом затих. Воздух завертелся небольшим смерчем, а энергия… Это была небольшая сверкнувшая молния.

      Мне, прежде никогда не видевшей магию, это было удивительно и интересно. Но я заметила, что и другие смотрят с восторгом. Ольфейра объяснила, что не все умеют колдовать настолько красиво.

      – Адептка Кэрис… – Харэль Милк обратился ко мне. – Вы обсуждаете что–то более интересное, чем то, что рассказываю и показываю я?

      Я вздохнула. Похоже наш шепот с Ольфейрой был ему прекрасно слышен.

      – Нет, мы обсуждаем как раз вас, – не сдержалась я.

      – Да–а? Поделитесь с нами, – заметила мелькнувшую на его губах улыбку.

      Ему весело что ли?

      – Вы показали стихии. А как же ваша собственная магия? Почему именно вас назначили куратором к стихийникам, хотя ваша магия вроде бы другого рода?

      – Для этого ответьте сами на этот вопрос, Джессика… Если смешать все краски, какой получится цвет?

      – Черный?

      Взмах рукой и вокруг Харэля Милка закружились уже виденные мною при зачислении шары–магические элементали. Еще один взмах и все они соединились вместе, образовав густой темный сгусток со сверкающими фиолетовыми и красными всполохами внутри.

      – Для того, чтобы научиться владеть темными энергиями, адептка Кэрис, необходимо в совершенстве освоить все пять стихий… А для того, чтобы научиться владеть хаосом, необходимо эту тьму приручить…

      Темный сгусток в руках у мужчины вдруг раздробился на тысячи брызг–осколков, которые закружившись, вдруг приняли очертания молочно–белой лилии.

      Восхищенный шепот пролетел по аудитории. Еще один взмах рукой, и лилия, миновав почти всю аудиторию, перелетела прямо ко мне на парту.

      Ольфейра даже взвизгнула от восторга. Я удивленно коснулась кончиками пальцев лилии, а она тут же осыпалась фиолетовой пылью.

      – Как он это сделал?! Это же высшая магия! Высшая! Из ничего! – прошептала моя соседка.

      Больше чудес не было. Куратор рассказывал, на что следует особенно обратить внимание, сказал несколько слов про практику, которая ждет нас в конце семестра.

      Когда прозвенел звонок и нас отпустили, мы с Ольфейрой одни из последних покидали аудиторию. Я старалась не смотреть на Харэля Милка, но отчего–то прямо кожей чувствовала, что его взгляд жег лопатки, когда мы покидали аудиторию.

      – Он всегда такой? – спросила я у Ольфейры.

      – О да–а! – протянула девушка. – Говорят, он настоящий псих, когда дело доходит до темной магии. Он один из тех немногих магов, что сумел ее приручить, словно ручного котенка… Обычному магу никогда не освоить подобное…

      – Я