Маринка. Елена Петрова

на завод. Там комнату в общежитии дают.

      Вернулась Люда в деревню, когда срок родов приблизился. Родила дочку и укатила обратно. Так Маринка появилась в доме Евдокии Петровны. Девочка росла, а бабушка старела. Заботы прибавлялись, а силы уходили. Вот что-то со школой делать нужно. Кто водить будет? Мысли Евдокии Петровны ходили по кругу, пока сон не пришел к ней.

       ***

      Бабушкин сон короток. Евдокия Петровна вставала рано: нужно печку затопить, воды наносить, еды на день приготовить. Осторожно, чтобы Маринку не потревожить, Евдокия Петровна выбралась из кровати и начала одеваться. За ночь дом выхолаживало. Хлипкие стены не выдерживали состязания с январскими ночными морозами, хотя бабушка топила печь жарко, дров не жалела.

      Ночь звездная, ясная, тихая. Тропинка в сарай протоптана. Дрова у Евдокии Петровны хорошие, горячие – сухая береза – от нее самый жар. Каждое лето покупала бабушка машину дров – на зиму хватало. Денег не жалела, знала: на тепле экономить – себе дороже будет. Растопила печку – за водой отправилась. Колонка была рядом, за три двора по улице. Евдокия Петровна за раз по два ведра носила, бочку в доме наполняла, чтобы всегда запас был. Одно ведро наполнила, второе подставила, да не удержалась, потеряла равновесие, поскользнулась, упала так, что в глазах потемнело. Попыталась подняться Евдокия Петровна – страшная боль в ноге пронзила все тело. Лежит бабушка у колонки и пошевелиться не может. «Так и замерзну здесь, – подумалось. – На ноги не поднимусь – здесь ползти надо». И поползла. Каждое движение – холодный пот. Боль. К счастью, соседка, Клавдия Ивановна, шедшая за водой, увидела ее.

      – Дуся, ты что, зашиблась?

      – Не встать мне, Дуся, помоги.

      – Погодь немного, сейчас людей покличу.

      Разбудила Клавдия соседей, кое-как донесли Евдокию Петровну до дома – она грузная, тяжелая. На кровать водрузили. Маринка заплакала – испугалась.

      – Бабушка, что ты? Умрешь теперь?

      Молчала Евдокия Петровна.

      – Врача тебе надо, Дуся. И Людке телеграмму дать, пусть приезжает.

      – Хорошо, – решила бабушка.

      – Не хочу к маме. Не хочу. Баба Дуся, не отдавай меня.

      – Там видно будет. Как Бог даст.

      Клавдия забрала Маринку к себе – до прихода врача, а Евдокия Петровна лежала, не шевелясь, и думала о том, что же теперь будет. Невеселые приходили к ней мысли. Врач приехала поздно, уже темнеть начинало. Осмотрела бабушку, пощупала ногу и сказала:

      – На перелом шейки бедра похоже. В больницу надо вам. Одна не справитесь.

      Клавдия Ивановна засуетилась:

      – Дуся, не переживай. Маринку досмотрю. А ты лечись.

      Евдокия Петровна покидала свой дом с тяжелым сердцем.

       ***

      Людмила приехала на третий день. Она появилась на пороге дома Клавдии Ивановны румяная, веселая.

      – Где тут моя доченька? Как она поживает?

      Маринка спряталась за Клавдию и тихонько наблюдала: что же будет?

      – Здравствуй,