Одно дыхание на двоих. Ника Никалео

одарил меня своей улыбкой. – Опера – один из самых любимых моих жанров. А вы, я слышал, готовитесь к очень важному конкурсу?

      – Да, действительно. Но это никому не известная информация! – Я была озадачена.

      – Только не для меня. Успехов вам! – пожелал губернатор с теплой и все же снисходительно-пренебрежительной улыбкой.

      – Благодарю. Я обязательно передам вам приглашение, – заверила я, чувствуя финал мини-променада.

      – Не нужно. – Он взглянул на своего помощника, который все время был с ним рядом, и тот сразу же вручил мне его «золотую» визитку. – Лучше позвоните мне по телефону.

      – Конечно, – ответила я, опустив глаза на карточку, когда он уже отошел.

      Боже! Я, как будто сбросив тяжелые кандалы, поспешно взлетела по ступенькам к своему временному прибежищу. У меня уже почти не оставалось времени на переодевание для моего следующего выступления на улице, под фейерверк и спецосвещение, в окружении артистов цирка: акробатов, клоунов и фокусников на ходулях. Но все прошло по плану, даже невзирая на начинавшуюся грозу.

      Это было такое красивое зрелище, Катюша! Я эффектно выезжала на колеснице, в маске и золотисто-красном платье, исполняя отрывок из оперетты Имре Кальмана «Принцесса цирка». Картину довершала молния с раскатами грома и фейерверк.

      Я, улавливая восторженные взгляды и аплодисменты завороженной действом публики, не могла не заметить среди других и Виктора. Он стоял рядом с женой, маниакально впившись в меня глазами – я ощущала это почти физически. Катя, он смотрел так, как будто видел перед собой не обычную женщину, а нечто фантастическое и божественное! Я не первый раз чувствовала себя Сиреной, но никогда раньше это не оставляло таких трепетных воспоминаний в моем сердце, – созналась певица.

      Испытание

      Разговор с Катей занял значительно больше времени, чем планировала Виола. Но в тот день не было назначено ни одной репетиции. Сразу после этого разговора она побежала за Орысей в садик. Зима, и в пять уже темнеет.

      По дороге домой малышка что-то лопотала о своих чрезвычайно важных делах. И сколько Виола не просила ее помолчать – как все вокалисты, она раз и на всегда зарубила в своей памяти: на морозном воздухе можно легко простудить горло, – ребенок не мог удержать язык за зубами.

      – А папочка уже дома? А что у нас будет на ужин? – сыпались один за другим вопросы, которые погруженная в себя мама, казалось, и не слышала.

      – Ой, я совсем забыла об ужине, – вдруг спохватилась Виола.

      Сама она уже несколько дней не ощущала потребности в еде, и только резкая боль в желудке принуждала ее заглянуть в холодильник.

      – А чего бы тебе хотелось, Орыся? – любяще спросила дочурку.

      – Картошечка есть? Или курочка? – поинтересовалась малышка.

      Виола улыбнулась и присела, чтобы обнять свое чудо. И в то же мгновение будто вновь испытала то неземное блаженство, когда впервые увидела свою