Стоящие свыше. Часть VI. Грядущие в пропасть. Бранко Божич

способов медитировать.

      Йера передал ему последние слова, услышанные от Пущена, и Изветен тщетно и без особенной надежды на успех искал пути восстановить его память. Он заказал множество книг из Славленской национальной библиотеки, но не брезговал и старинными трактатами магнетизеров из собрания своего отца – лженаучными и малограмотными.

      Инда сдержал обещание: славленские газеты прославляли Йеру Йелена, только никто об этом не читал – скучно читать хвалебные речи, не содержащие «жареных» фактов. Ситуация донельзя напоминала судейскую побасенку: «Йелен не дурак? Ну тогда я извиняюсь…»

      Во вторник пришла телеграмма от Ветрена с приглашением на завтрашний ужин – видимо, его толкнули на это фальшивые мадригалы в газетах. Однако Йера обрадовался приглашению, ему хотелось поговорить с Ветреном об убедительности вообще и о политических играх с народом в частности. Встреча намечалась не в доме Ветрена, а в шикарной ресторации, но Йера принял это как некую игру: сумасшедшие не ходят по ресторациям, это не сочетается с общепринятым представлением о безумцах.

      В среду утром, не дождавшись от Пущена обещанной бумаги, он отправил в агентство телеграмму, но ответа не получил. Новая волна подозрений и страхов застала Йеру врасплох, он вспомнил вдруг едкие слова Пущена о том, что маленькие секреты чудотворов стоят гораздо дороже жизни какого-то Горена. И если передача секретов Граде Горену не пугала чудотворов (и тем не менее старший Горен погиб), то Йера все же был членом Государственной думы и имел возможность обнародовать известные ему факты. Он проверил, лежат ли вырезки из контурных карт, изрисованных Пущеном, в ящике стола, и, не доверяя замкам на дверях (которые запирались только на ночь), переложил все отчеты агентства в сейф. И отправился в Славлену – поговорить с Пущеном об опасности, которая могла бы угрожать им обоим, а потом, перед встречей в ресторации, собирался навестить и Горена.

      В агентстве Йеру встретил секретарь, попросил извинений за то, что не ответил на телеграмму, и сообщил, что Пущен нездоров, потому пока не составил нужной Йере бумаги. И Йера поверил бы во внезапную болезнь Пущена, если бы секретарь не прятал глаза, то бледнея, то краснея, и не выглядел столь обеспокоенным.

      – Скажите, а болезнь Пущена серьезна? Она не угрожает его жизни? – на всякий случай переспросил Йера, думая как о возможном отравлении детектива, так и о какой-нибудь нарочно подстроенной травме.

      Секретарь покачал головой и снова отвел глаза – видимо, вопрос был для него неудобным. Будто его наниматель был болен дурной болезнью…

      – Скажите, я мог бы его навестить? – продолжил Йера. – В частном порядке…

      – Не думаю, что в этом есть смысл… – уклончиво ответил секретарь.

      И только тут Йера догадался: доктор Чаян говорил, что Пущен морфинист, которому удалось прекратить прием наркотика. И добавил: именно прекратить, потому что избавиться от наркоманической