Приручить Сатану. Софья Бекас

же об этом пожалела: в глазах женщины мгновенно вспыхнули жёлтые янтарные огоньки.

      – Оно – бремя существования, которое ты хотела скинуть. Так ведь? Так ведь? Отвечай!

      – О чём Вы?..

      Ева расплакалась: ей было очень страшно. Тут вдруг мохнатая вязкая тьма, которая до этого качалась на невидимых волнах вместе с озером, выплыла из-за спины Евы и большим чёрным облаком перетекла к женщине, принимая какую-то более-менее очерченную форму.

      – Ты пугаешь её. Ей страшно.

      Женщина, кажется, даже немного ожила и вопросительно подняла брови.

      – Это моя прерогатива. Оставь этот труд мне, – сказала тьма и протянула женщине руку. Та посмотрела на мглу приятно удивлённым взглядом, слабо усмехнулась, буквально одним уголком губ, и вложила свою ладонь в чернильную сажу ночи. – Тебя только что утопили. Наверное, это тяжёлая работа – умирать. Тебе стоит отдохнуть.

      Женщина с бараньими рогами на голове сначала опустила взгляд вниз, на дно, некоторое время рассматривала бурый охристый песок у себя под ногами, очевидно, что-то обдумывая, а затем снова подняла глаза на угольно-чёрное облако рядом с собой и улыбнулась уже шире, но всё равно как-то коротко, как будто даже надменно и высокомерно.

      – Ладно. Пусть будет по-твоему.

      – Тогда потанцуем? – улыбнулась одним голосом тьма.

      Они тоже танцевали красиво – особенно красиво это выглядело на фоне тёмной глубинной синевы озера и мутного зеленовато-бурого песка с редкими вкраплениями водорослей. Можно было бы подумать, что женщина танцует сама с собой, если бы вокруг неё не кружилось большое чернильное пятно с двумя блестящими глазами-светлячками. Ева, медленно облегчённо выдохнув, опустилась на дно озера и сложила ноги крест накрест.

      – У тебя есть вопросы, – кинула как бы невзначай женщина с бараньими рогами на голове, когда пара стремительно промелькнула рядом с Евой. – Спрашивай.

      – Вас правда утопили?

      – Было дело. Относительно недавно.

      – Где?

      – В Неве.

      – За что?

      Женщина глубоко вздохнула и положила голову с тяжёлыми рогами тьме на плечо.

      – Просто за то, что я была – пожалуй, больше ни за что. Ещё вопросы?

      – С кем Вы танцуете?

      – Со своим мужем. Дальше.

      – Зачем?

      Женщина снова вздохнула, как будто Ева спрашивала что-то очевидное.

      – Чтобы немного отвлечь тебя от страха, а то, когда боишься постоянно, он несколько приедается и становится не таким уж и страшным, а так, после небольшой передышки, бояться всегда в разы страшнее. Так ведь?

      Тьма кивнула.

      – Он знает в этом толк, поверь. Он вселяет страх. Он и есть страх.

      – А Вы кто?

      Женщина усмехнулась.

      – Я? Я его жена.

      – И всё?

      – Любимая жена. Единственная душа, которую он полюбил… – женщина на мгновение замерла, глядя затянутыми изнутри пеленой воспоминаний глазами куда-то вдаль, а потом тихо сказала: – А он – единственная душа, которую полюбила я. Полюбила всем сердцем,