Приручить Сатану. Софья Бекас

высокомерной, но я исключение, – сказала наконец Ева, чуть отодвигая от себя кольцо. Наверху спала Ада, и с каждым ударом грома Ева думала, что она проснётся, но потом вспоминала, как хорошо спится под прохладный дождливый аромат грозы, и успокаивалась. – Даже не знаю, хорошо это или плохо.

      – Почему Вы так думаете?

      – Думаю что?

      – Что Вы исключение.

      – А разве нет? Среди моих знакомых мало людей следует всем правилам морали, если следует правилам вообще.

      – Вы плохо думаете о людях.

      – Я? Нет. Я лишь говорю, что вижу.

      – Вообще… – Саваоф Теодорович вдруг почему-то тихо усмехнулся себе под нос и спрятал взгляд смеющихся глаз на дне кружки. – Такое должен был говорить я, а не Вы.

      – Почему?

      – Вы сейчас высказали скорее моё мнение, чем своё.

      Ева слегка нахмурилась.

      – Не поняла.

      – Видите ли, – протянул Саваоф Теодорович, несколько склонив голову в сторону окна: там дико выл ветер, очевидно, стараясь склонить деревья к самой земле, – обычно так рассуждаю я. Вы так обычно не думаете.

      – Откуда Вам знать?

      – У Вас на лице написано, – Саваоф Теодорович как-то размыто показал на лоб и засмеялся. – Хорошо. Может быть, Вы так думаете, но это не мешает Вам любить людей.

      – Возможно.

      – Не возможно, а так и есть. Ещё чай?

      – Да, пожалуй. И, может, сыграем во что-нибудь?

      – Во что, например?

      – Например… – Ева обернулась и обвела внимательным взглядом полупустые книжные полки гостиной. – Например, в шахматы.

      Играть в шахматы с чашкой чая в руке за круглым столом в тёплом жёлтом свете электрической свечи, когда за окном громыхала гроза, шумел весенний ливень, а этажом выше спал ребёнок, было удивительно хорошо. Всё было на своих местах. Вообще-то Ева должна была уже уходить, но начался действительно сильный дождь, и Саваоф Теодорович уговорил её остаться, чтобы переждать ураган. Ева не особо отказывалась, хотя и была сегодня немного не в духе.

      – Вернёмся к предмету нашего разговора.

      – Какому из?

      – Почему я должен захотеть избавиться от Вас?

      Ева глубоко вздохнула.

      – Вы читали досье?

      – Читал.

      – И?

      Саваоф Теодорович пожал плечами.

      – Не заметил там ничего такого, что бы меня смутило.

      – Значит, Вы невнимательно его читали.

      – Навряд ли, – Саваоф Теодорович пробежался глазами по шахматному полю и передвинул фигуру. – Я всегда внимательно читаю досье, особенно когда дело касается близких мне… Людей. Ваш ход.

      – И Вас не смутила строчка с моими болезнями?

      – Ничуть.

      – А зря, – Ева опустила взгляд на доску и сосредоточилась на игре. – Подобное пренебрежение может плохо для Вас обернуться. Для Вас и для Ады.

      Саваоф Теодорович тихо засмеялся, хотя Ева не сказала ничего смешного.

      – Позвольте мне самому решать, подходите Вы мне или нет. Поверьте, если бы Вы меня чем-то не