Добро должно быть с кулаками. Николай Николаевич Акулов

Виктор отодрал скамью от берёзы и вместе с кабатчиком закинул в дверь, и едва успел увернуться от пыхнувшего пламени.

      – Они что там керосином полили? – нахмурился он, отходя в сторону. Из кабака донёсся жуткий вой кабатчика и последовавшие его проклятия. Толпа, отшатнувшись, вновь закрестилась. Избитые бражники стали отползать от разгоравшегося дома.

      – Может вас тоже туда побросать? – подошёл к ним Виктор и пнул самого здорового, Гришку.

      – Не надо, барин, мы всё поняли, – заскулили пьяницы, – мы больше не будем.

      – Зарекалась коза в капусту не ходить, – усмехнулся Виктор и, бросив в гудящий огонь долговую книгу, направился прочь.

      – А ты кто? – вывернувшись из толпы рядом пристроилась знакомая уже девчушка.

      – Я – Робин Гуд, – усмехнулся мальчик. – Ты меня переночевать пустишь?

      – Робин Гуд? – сдвинула брови девчушка, – я такого имени и не слышала. А ты откуда?

      – Оттуда, – Виктор ткнул пальцем в небо.

      – Тебя Бог послал, что ли? – в голосе девчушки скользнуло недоверие.

      – Считай что так, – скривил губы мальчик. – Ему надоело смотреть, как ваши мужики спиваются, вот и послал меня. Тебе не понравилось, что я сделал?

      – Надо было Гришку тоже в огонь бросить, – заявила вдруг девочка. – Он своего сына бьёт сильно.

      – Ты ему так и скажи завтра, что если будет бить ещё, я ему руки переломаю.

      – Руки не надо, а то, как он работать будет, лучше другое что.

      – Тогда уши оторву. Это не помешает работать?

      – Уши не помешают, – кивнула, подумав, девочка. – Можно ещё и нос.

      – Оторву и нос, так и передай.

      На пороге дома девочки сидела женщина и чистила репу. Глянув на гостя, нахмурилась.

      – Что там за шум у кабака? – спросила она. – Опять дрались?

      – Кабак сожгли, – махнула рукой девочка, садясь рядом.

      – Надолго ли? – скривилась женщина. – Опять поставят.

      – Хозяйка, переночевать пустите? – Виктор примостился на сваленных перед домом брёвнах.

      – Переночевать? – женщина опять посмотрела на мальчика. – Сеновал пустой, ночуй, – кивнула она. Денег не возьму. Могу и ужином накормить.

      – Не откажусь, – улыбнулся мальчик и подмигнул посмотревшей на него девочке.

      Женщина, собрав почищенную репу, ушла в хату, а девочка стала собирать ботву.

      – Ты маме про меня не говори, а то прогонит, – попросил Виктор.

      – Ладно, завтра скажу.

      Поужинав, Виктор направился на сеновал. Девочка принесла ему отцовский зипун и, посидев немного рядом, пытая, как живёт Бог, и почему он допускает несправедливость, ушла тоже спать.

      Проснулся Виктор от заоравшего рядом петуха. Потянувшись, он прислушался и огляделся.

      – Гмм, я ещё в пьяной деревне. Значит, продолжение следует. – Покинув сеновал, он вышел на улицу. На крыльце сидела девочка. Увидев Виктора, она встала.

      – Долго спишь посланник, – буркнула она. – Пошли, покормлю.

      – А мама