Порог ясности. Мария Виктровна Степанова

фельдшеров, и одну послать в лагерь тоже.

      – С тобой пойдет Максим. Справишься?

      – Да, конечно.

      – Давай так, ты ее отводишь, потом возвращаешься к нам, мы пока исследуем местность, но будем где-то поблизости. Все. Пошли.

      Минута и ребята скрылись за деревьями.

      – Так. У нас есть немного времени обсудить. Как вы считаете, что сейчас было не так и вообще какие эмоции?

      – Напали они незаметно, я даже не слышал, – сказал мальчик в очках.

      – Да, были шорохи, но я подумал, что это просто ветер.

      – Стоит нам у них поучиться так передвигаться, – улыбнулась я. – Что еще?

      – С тыла надо закрываться, а то если они изначально нас обойдут, то хоть лежи, хоть не лежи, нас всех сразу перестреляют.

      – Верно. А еще надо слушать приказы, чтобы не было вот такой ситуации, когда просто захотелось встать и все. В итоге, нам здесь минут десять еще сидеть. Давайте займем круговую оборону и пока что отдохнем, – заключила я и уселась, смотря в тыл. Остальные последовали моему примеру, согласно изначальным позициям.

      Я окунулась куда-то глубоко в себя. Выстрелов и криков слышно не было, и мой мозг начал незаметно отключаться от внешнего мира. В голове пробегали картинки того, что было здесь за эту почти неделю, как нам было порой тяжело, но мы справлялись, как мы ссорились, но потом мирились, потому что без этого мы бы ничего не достигли. Где-то уже совсем близко виделся дом, где ждут родители и Соня, где Никита заходит за мной перед прогулкой, а после мы медленно идем по бульварам. Глаза были открыты, но на них была пелена, на которой и отображалось все это действо.

      Из-под спины ушла опора, я еле успела поставить руку. Винтовка ударилась о колено, и я вновь почувствовала холодную твердую землю и мокрый осенний воздух.

      Послышались шорохи опавшей листвы, к нам подбежал запыхавшийся Максим.

      – Отвел, – отозвался он на мой вопросительный взгляд, – сказали, что минут через 20 сможет вернуться. Я ей сказал, чтобы прикреплялась к другой группе, если нас не сможет найти.

      – Хорошо.

      Все встали и начали разминаться, чтобы как-то унять дрожь от долгого сидения на земле.

      – Через минуту выдвигаемся. Подойдем ближе к домам, чтобы они хорошо проглядывали через деревья и уже дождемся сигнала.

      Вот оно. Я отчетливо увидела ребят, которые первыми побежали на передние дома. Началась стрельба. Из окон, которые использовались как бойницы, выглядывали другие люди. Прямо на бегу было видно, как в кого-то попадали: те присаживались и какое-то время отсиживались, стараясь унять боль.

      – Смотри, с правого фланга побежали, – прокомментировал кто-то из моих.

      – Да, а вон там видно, как в нашем доме сидят. 1, 2, 3… около 6.

      – Так, ребят, подбираемся осторожно. Нас сейчас меньше и нет смысла бежать напролом, тем более что обороняющиеся смотрят в другую сторону. Ясно?

      Парни кивнули.

      – Насть, мне тут бинт дали. Сказали, что если что-то несерьезное, то можно перемотать и дальше играть.

      – Хорошо, тогда