Любовь к таинственности, или Плохая память. Лариса Соболева

такой заказчик? Почему он интересуется этой историей?

      – Не знаю. Я его не видела, мы общались только по телефону. Мне лишь известно, что он заплатил за фильм полмиллиона рублей и дал деньги на поездку в Финляндию.

      – Это много?

      – Очень много!

      – Скажите, какой у него был голос?

      Зоя удивилась. Непонятно, что может дать человеку информация о голосе, которого он не слышал?

      – Ну, молодой, пожилой… – настаивал старик.

      – Ээ… пожалуй… средних лет.

      – Вам не кажется, что он преследует какую-то цель?

      – Уверена. Но я о его цели даже не догадываюсь. Мы люди подневольные, поймите.

      Крамсу заходил по гостиной туда-сюда, потирая подбородок. Зоя предупредила на всякий случай:

      – Мы не уедем без разговора с вами, господин Крамсу, я лучше тут умру!

      – Вы шантажистка, – бросил старик беззлобно и глубоко вздохнул. – Не понимаю, кого может сейчас интересовать история столетней давности? Зачем нужно вытягивать ее из-под слоя пыли? Странно… Как вас зовут?

      – Зоя. А это Эльзаман, он оператор.

      – Вы что, хотите меня снимать? – отшатнулся Крамсу.

      – Если можно… – с робкой, просительной интонацией сказала она. Оставалось только молитвенно сложить руки и пасть перед мужчиной ниц. – Я даже не знаю, что войдет в фильм, возможно, кадры с вами не понадобятся… Но мы должны вас снять… для отчета.

      – Мне любопытно, почему он потребовал расследование, а вам дал мой адрес… Значит, он знает обо мне, о том, что тогда происходило, – как бы рассуждал вслух хозяин дома. А потом вдруг спросил: – Обещаете прислать мне ваше кино?

      – Да, конечно! – оживилась Зоя, чувствуя победу.

      – Ну что ж… Думаю, тех людей, о которых пойдет речь, уже нет в живых, и ничьей репутации мой рассказ не повредит…

      Эльзаман тихонько подготавливал камеру. Крамсу налил себе чаю, сел в кресло рядом с Зоей:

      – Начало этой истории похоже на пошленькую мелодраму, середина – любовный роман в худшем варианте, а закончилась она как детектив, но без точки. М-да, а ведь в двух словах не расскажешь…

      – Мы не торопимся, – улыбнулась Зоя. – Расскажите все, что вам известно.

      – Ладно. Но… Боюсь шокировать вас некоторыми подробностями.

      – Полагаете, журналиста легко шокировать?

      – И все же вы женщина, а история… несколько непристойная.

      – Я мужчина, – разрядил обстановку Эльзаман. – Мне рассказывайте.

      Крамсу наконец улыбнулся:

      – Да, пожалуй, для вас, молодой человек, история весьма поучительная, хотя на чужих ошибках мало кто учится. Не знаю, с чего и начать… Ну, раз вам дали задание провести журналистское расследование, то начну с мелодрамы. Вам, Зоя, известна атмосфера в Советском Союзе перед войной?

      – Об этом у нас много писалось и говорилось, – сказала она. – Сталинский режим…

      – Простите, что перебиваю, но речь пойдет не о режиме и репрессиях, хотя именно эти факторы наложили отпечаток на многих людей. Представьте благополучную во всех отношениях