Драконьи горы. Наталья Владимировна Никанорова

пожал плечами, мол, что зря болтать, отчего хозяин труппы разозлился ещё сильнее и начал ругаться на чём свет стоит. В чём-то он был прав, в такие места любили наведываться королевские вербовщики, да и драки там не были редкостью, а о том, что хозяин того места не побоялся отстроить трактир на ничейной земле, лучше не упоминать.

      Дождавшись перерыва в ругани, гигант ответил не хозяину, а Игнатию.

      – Прости друг, моя вина, не уследил. Как-то не рассчитал, что наш Рэм, чтобы доказать сопливой девчонке, что он чего-то стоит, с крыши трактира сигать будет.

      – Девчонке? – не поверил Игнат, посмотрел на парня и прибавил с осуждением, – совсем дурной?

      Вард затих, прислушиваясь к разговору.

      – И вовсе я не сигал, – обиженно ответил Рэм. – Просто нога соскользнула. Ну, поспорил с трактирщиком, что смогу обойти трактир по периметру крыши. Так ведь почти выиграл! В самый последний момент под ногу гнилая доска подвернулась. Не кричите на дядю Мунка, он не виноват.

      – Что за девчонка? – полюбопытствовал дядя.

      Парень улыбнулся,

      – Славная такая, Линдой зовут.

      Хозяин труппы схватился за голову и выругался на языке жителей взморья, который в труппе понимал только факир Мунк.

      Судя по тому, как нахмурился гигант, фраза Варда и впрямь была забористой.

      – Всё настолько плохо? – поинтересовался Игнатий, украдкой потерев правую руку над широким кожаным браслетом.

      «Что-то разнылась, как бы дождя не было», – озабоченно подумал он.

      – Хуже не бывает, если я не ошибаюсь, так зовут дочь хозяина труппы из Виланда. И теперь у них больше шансов выступить в столице. Две недели без акробатов, это ж сколько выступлений псу под хвост?

      Вард посмотрел на больного почти с ненавистью.

      Рэм насупился и хотел было ответить, но тут фургон ощутимо тряхнуло. Юноша скривился и схватился за ногу, Мунк поддержал его, нашёптывая на ухо слова на своём родном языке. Артисты, до того переговаривавшиеся, почтительно притихли, за спиной о мавре в труппе говорили, как о шамане южного племени, ушедшим на покой. Факир только посмеивался, слыша это, но никогда не опровергал слухов. Но, видимо, что-то из этого было правдой, потому что через минуту Рэм задышал ровнее, боль отступила. Хотя, возможно, это было потому, что фургон не двигался.

      – А почему мы стоим, приехали? – поинтересовался парень.

      – Действительно, – очнулся Вард, – что там такое? Очень надеюсь, что получу внятное объяснение хоть от кого-то!

      Переступая через ноги актёров, направился к выходу из фургона. Впрочем, Игнатий, Жози и мадам Кати откинули полог и наблюдали, как он подходит к кучеру и что-то недовольно говорит, постукивая рукоятью хлыста по ладони. В ответ тот указал кнутом сначала на кобылу, а потом на кусты, растущие вдоль оврага, за которым росли странные деревья с густой кроной, и облезлыми стволами, в местах, где кора была темнее, её края скручивались. Влажный воздух окутывал их как шалью.

      Оказалось, старая Лиз, заслуженная цирковая лошадь, заинтересовалось