Закованные в железо. Красный закат. Павел Иллюк

к нему, как лучик надежды. Он видел, что она чем-то обеспокоена. «Может снаружи опасность, и она хочет, чтоб он ее спас?» Нет, другие мужчины тогда бы были перепуганы и смотрели по сторонам, но они смотрели только на него. Да и сам он ничего не может уже сделать.

      Вдруг его накрыла мысль, что он умирает. Ему сразу вспомнились родители, которые возможно живы. Они были военными и их вполне могли эвакуировать. Он не хотел умирать, не попрощавшись с ними, или хотя бы не увидев их одним глазом. Вспомнилась могила Лены и вдруг захотелось к ней. Но неизвестность вдруг испугала его. Раньше он думал, что не боится смерти, однако смерть это пустяк, самое страшное в мире чувство, когда знаешь, что ничего нельзя изменить. Оно ужасней всех, от него хотелось избавиться. Гавриил с двойным рвением всматривался в губы женщины, пытаясь прочесть слова. Он заметил, что теряет контроль из-за легкой паники, которая, впрочем, вызвала прилив адреналина, что не так уж плохо. Инстинкт самосохранения, эта замечательная программа, которая в один миг развеивала все иллюзии и занимает в мыслях достаточно много места, чтоб даже страх отступил, заставляя думать. «По крайней мере, я еще жив, а раз я жив, значит у меня есть шанс» – схватился Гавриил за единственный свой козырь. Его знания о психологических тактиках спецназа вступили в силу, еще одна его любовь спасала ему жизнь. Она гласила, что среди тьмы отчаяния и несчастий нужно находить любой проблеск света, который можете найти, потому, что только он способен вам помочь. Подогреваться отчаянием и страхом это – то же самое, что лезть в прорубь, пытаясь спасти обмороженные ноги. Мысли зашевелились в голове и полетели. На лбу даже проступил пот. Гавриил боролся опять и, заметив это, он вспыхнул новыми силами и надеждами. Вся эта борьба заняла от силы тридцать секунд, но он не забудет их никогда. Еще одно правило выживания гласило, что нужно уметь праздновать свои маленькие победы, чтоб не казалось, что вы ни на что не способны. Он боролся за жизнь и это уже хорошо, это уже маленькая победа.

      Сил просто не было, Гавриил накручивал себя, опасаясь снова потерять сознание. Он всмотрелся в движение рук этой женщины, которая уже вспотела, изображая ему что-то. Она сжимала пальцы обоих рук, сводила их кулаками вместе, а потом разводила пальцы и выворачивала их вверх и в стороны, как иногда изображают взрыв. «Что она хочет сказать, что сейчас что-то взорвется и мне надо идти? Нет, я не смогу, вряд ли. Стоп! Она хочет, чтоб я открыл костюм. Может они смогут перевязать рану. Что ж, похоже на то. Нужно попробовать».

      Мысли роились в голове, силы прибыли. Открыть костюм без голосовой команды можно было выполнив запрограммированное действие. Проблема была в том, что каждый мог выбрать свое. Под левой рукой была кнопка, которую можно было нажать правой рукой или, сильно поднатужившись, даже левой. Стандартным действием было завести левую руку за голову и нажать на кнопку. Но этот костюм одевали прежде другие люди и они могли перепрограммировать его, что означало бы, что Гавриилу не выбраться из него без специалиста.