Непреодолимые обстоятельства. Елена Викторовна Добрынина

конце концов они сошлись на том, что вечером встретятся в клубе недалеко от Патриков.

      – Не очень-то ты хотел ехать туда, судя по всему? – Заметил отец, который казалось дремал на заднем сидении и не слушал разговор сына с другом. Оказалось, показалось.

      Рус пожал плечами:

      – Думал отдохнуть немного после поездки, в зал сходить. Но Дато так уговаривал, что я согласился.

      – Поезжай, развейся, сынок. В зал ты итак ходишь регулярно. – Рус согласно кивнул головой.

      – Шамиль Давидович, куда едем? За город или на Университет?

      – Завези Рустема к нему на квартиру, а меня за город, домой. – Спокойно, но властно ответил отец.

      – Понял. – Водитель послушно махнул головой и принялся дальше крутить баранку.

      – А завтра ждём тебя на обед. Мать будет рада. – Предупредил отец.

      Вот и распланированы выходные, усмехнулся про себя Рус. Он мог, конечно, воспротивиться. Только какой в этом смысл? Отец – глава семьи, мама соскучилась по нему, Русу, все-таки они прилично отсутствовали в городе. Да и вообще, это – семья. И это – самое главное.

      Дома Рус принял душ, разобрал вещи, кинул их в стирку. У него была помощница, но вещи Рустем предпочитал стирать сам. А вот уборку делегировал. Два раза в неделю к нему приходила та же женщина, что убирала в их загородном доме.

      Иногда в его апартаменты с дизайнерским ремонтом в стиле брутального минимализма врывалась мама и принималась готовить для Руса. Он смеялся и ласково, благодарно целовал её в висок. Потом приходилось раздавать еду или звать Дато, который обожал стряпню матери, но отказать в "набегах" на свою холостяцкую квартиру Рустем ей не мог.

      К условленному часу он был готов. Сегодня Рус был без авто, а потому вызвал такси. Деловой костюм сменился на поло белого цвета и джинсы. Надо будет сходить в барбершоп, подумал Рус, рассматривая себя в зеркало. Тонкая ткань поло отлично облегала рельеф мышц, а белый цвет выгодно подчёркивал смуглую, словно с загаром кожу. Южное солнце Родины напитало его кожу ровно, оно плескалось даже в его темно-янтарных глазах. Рустем знал, что нравится женщинам, но не был нарциссом, не привык любоваться собой. Немного парфюма, ключи, бумажник из хорошей кожи и смартфон последней модели в карман. Пиджак модного кроя на случай, если будет холодно. Вот и весь образ. Подмигнул сам себе и вышел из квартиры. Такси уже подъехало к подъезду.

      ***

      Лелька выплыла из комнаты в своём чудо платье. До этого она час просидела на стареньком топчане, пытаясь нанести мало-мальски яркий макияж. Удавалось плохо – рука была не слишком набита, стрелки выходили кривыми, а тени осыпались. Идеальный смокиайз, который Лелька нарисовала в своей голове рождался в муках. А потому она психовала и злилась. Даже закрыться на щеколду пришлось, чтобы ни мама, ни Танька, пришедшая к ним на субботнюю ночёвку, не издевались и не говорили под руку. Можно было дождаться Катьку, но это несло риск быть размалеванной аки индеец, вышедший на тропу войны, а вот этого Лельке не хотелось точно.