Кавалер умученных Жизелей (сборник). Павел Козлофф

единства с Томми Ганом. —

      – В горах, на скалах, настоящий друг

      Сумел увековечить вашу память? —

      – Конечно. Высоко, где облака. —

      Дорога округлилась поворотом.

      – «Лэнд Круизер» уже встречает нас, —

      Заметил он машину на проселке.

      Арсений попросил: «Притормози.

      И с вами на сегодня распрощаюсь.

      А парень у машины – Леонид,

      Мы часто с ним работаем в тандеме.

      Подумаю, до завтра будет время.

      Конечно, если это не порыв,

      И завтра не услышу: «Что за дело?». —

      – Послушайте, Арсений, всё всерьёз.

      Одной мне не под силу разобраться.

      Вы мне поможете? —

      – Я завтра подойду. —

* * *

      Когда уже и Глеб совсем уснул,

      Да и сама почти что сном забылась,

      К Наине вдруг пожаловала мысль:

      А как же теперь выглядит она?

      Сторонним и совсем нейтральным взглядом?

      «Наверное – уверенная дама,

      Шагнувшая к расцвету красоты.

      А может – перезрелая бабёнка,

      С потугою – казаться молодой».

      И мысли отразились ту же в слове,

      Проверенном, написанным другим.

      В «Романе Абрамовича», в конце,

      Где сказано: «подумала она»,

      Она писала, что подсказывала память:

      Теперь исторгну (я не помню) жгучей всех?

      У пьяного поэта (точно) – слезы,

      У пьяной проститутутки (вряд ли) – смех».

      Как всё же удивил её пришелец!

      «Я видела, когда ты пил вино,

      Читал мой бред, и, показалось – плакал.

      Ведь ты поэт, Арсений Петухов.

      Наталья – проститутка, это точно.

      Родителям – приедут – расскажу».

* * *

      – … Васильев достигает результаты,

      Что люди, вроде здравые в уме,

      Себя ему на блюдце преподносят? —

      Они в то утро сели на веранде.

      Ведь солнце предвещало жаркий день.

      – Как сказывала мудрая прабабка, —

      – Наина чуть прищурила глаза,

      – Важнейшее в делах у афериста,

      (Без этого недостижим успех) —

      Портфолио высоких репутаций.

      А наш психолог этого достиг.

      Он как оракул для доверчивых людей,

      Готовых слушаться и делать, что он скажет. —

      – Но вы же через это пробрались?

      Особое чутье? Счастливый случай? —

      – Я думаю – счастливое чутье.

      С тех пор моё доверчивое сердце,

      Вдруг стало индикатором сомнений.

      Что нам порой рисуют всё не так.

      Артем Семенович меня хотел настроить

      На преданных подручных – порошках,

      И вырубить сознание таблеткой.

      Но я не находилась «под рукой»,

      Лечилась, так сказать, амбулаторно,

      Решила, что я лучший врач себе.

      Мне – следовать каким-то назначеньям?

      Наелась я таблеток-порошков.

      Прочувствовала (как вам объяснить?),

      Что с психикой