Кавалер умученных Жизелей (сборник). Павел Козлофф

дочери её, от Розалинды,

      Своими примитивными мозгами,

      Досадно – не пошедшей в свою мать.

      Но знавшей наставления Агаты.

      Хотя, наверно, это ерунда.

      Но всё-таки, я уважаю принцип,

      Который в человеке должен быть.

      Поэтому сейчас лечу к тому,

      Кто мой «цветок» сорвать имеет право.

      В конце концов – причём тут эфиоп?

      Он Коля Лазарев, и никогда никто

      Мной не был так любим, в нём юность страсти.

      Вот если бы я даже и разбилась,

      Трагедия, какая вдруг стряслась,

      То это ничего, когда на взлётё.

      Пускай – «ценою жизни ночь мою»,

      Ведь я лечу сейчас за этой ночью.

      Потом прочту, как Пушкин написал.

      Ведь если что случится с самолетом,

      За чувство – своей жизнью заплачу.

      А то, какой-то там специалист,

      Назначенный врачом в научном центре,

      Сеанс со мною будет проводить

      Целительным лечебным брачным сексом.

      Там, в Томске, у меня целитель есть».

      Стюард сказал, что скоро «Боташово»,

      Томчане так зовут аэропорт.

* * *

      – Вот спорим, что какая-то актриса, —

      Две девушки, спешившие на рейс,

      Рассматривали группу прилетевших,

      А Лазарев недалеко стоял.

      И понял, что отметили Наину.

      – Идёт, как королева сквозь толпу. —

      Наина, Коля видел, похудела.

      Поэтому, возможно, впечатляла

      Какой-то окрылённой красотой.

      Сначала – будто всматривалась в лица

      Встречающих, но было далеко.

      Потом вдруг разглядела, где он есть,

      И улыбнулась, и рукою помахала.

      Он тоже, как тут скроешь, счастлив был,

      Но главным было чувство удивленья:

      И, что она внезапно сорвалась?

      И речь не шла, вернуться чтоб обратно.

      Ну, может быть, когда-нибудь, потом.

      Наина в это время подошла,

      И в тот же миг подумала с досадой:

      «Зачем я нацепила каблуки?

      Но снизу вверх не смотрит „цыганенок“.

      Как сокол – гордо голову вознес».

      Внезапно он схватил её в охапку

      И сразу же отпал любой вопрос:

      Что лучше – величаво наклониться?

      Или присесть, чтоб легче целовать?

      Их встреча обрела непринуждённость.

      – Тебя, как скажешь, к предкам отвёзти? —

      Её он отпустил, и любовался.

      – Нет, Коля, я недаром выясняла

      Насколько ты свободен в эти дни.

      Скажи мне, если ты делами связан. —

      – Да что же ты насколько деликатна!

      Ты знаешь же, Наина, для тебя! —

      И гордой головою он три раза,

      Направо и налево помахал,

      Желая показать: «Всё, что угодно!».

      – Давай тогда поедем в Заозерье,

      Вздохнем и разберемся, как нам быть. —

      Тут Коля загрузил её в машину,

      Стремительно понёсся в город, в центр.

      Наина не особо умилялась,

      Что,