За Калинов мост. Ольга Леонардовна Денисова

Маринка, похоже, тоже не догадалась одеться потеплей – на ней была мягкая толстовка.

      – Ты боишься высоты? – вдруг спросила она.

      Он смутился и опустил голову:

      – А что, это заметно?

      – Нет, почти незаметно. Я бы не догадалась, если бы не эта гнилая ступенька. Знаешь, ты очень смелый.

      – Почему? – удивился Игорь.

      – Ты умеешь преодолевать страх. Я просто ничего не боюсь, но и страха преодолевать совершенно не умею. Вот со змеями, например. А я ведь еще боюсь пауков и лягушек.

      – Ну, это не страх. Это скорей отвращение. Преодолеть отвращение для любой женщины очень трудно, – попытался он ее утешить.

      Она не стала с ним спорить и снова перевела разговор на него самого:

      – А прыгать почему ты не умеешь? У тебя болит нога?

      – Нет. Просто не умею. Когда мне было лет четырнадцать, мы с ребятами ходили на стройку и там потихоньку курили. А сторожа нас, как водится, оттуда гоняли. Приходилось убегать. Однажды мы бежали по крышам, и надо было перепрыгнуть с одного корпуса на другой. И недалеко совсем, чуть больше полутора метров…

      Он замолчал и потряс головой.

      – Ну и… – поторопила она.

      – Ну и все допрыгнули, а я нет.

      – В смысле?

      – Упал. С крыши.

      – Высоко?

      – Нет, не очень. Метров восемь или девять. Обе ноги сломал. Теперь боюсь высоты. И прыгать не умею. Сколько ни пробовал, ни разу не получилось.

      Маринка ничего не сказала, и Игорь тоже не нашелся, как продолжить разговор. Но через минуту она снова первой прервала молчание:

      – У меня тоже есть один страх. Только ты не смейся надо мной. Он мне с самого детства снится. Человек в сером балахоне с капюшоном. На монаха средневекового похож. И глаза у него светятся. Лица из-за капюшона не видно, и глаза светятся из темноты. Когда я была маленькой, просыпалась ночью, а он подходил к моей кровати и хотел меня задушить. Я звала бабушку, и он уходил. Он мне сейчас иногда снится: я убегаю, а он меня догоняет. Знаешь, как в кошмарах бывает? Хочешь бежать быстро и не можешь…

      – Ну, надеюсь, душителей в балахонах мы не встретим, – Игорь ей подмигнул.

      – Я тоже на это надеюсь. Я называла его про себя «человек-смерть».

      Лицо ее изменилось, на нем появилась тоска и вчерашнее выражение твердой решимости.

      – Не думай об этом, – он тронул ее за плечо.

      – Да, ты прав, – она тряхнула головой, – мне кажется, что кто-то загипнотизировал меня, и если я буду на этом зациклена, то точно умру. А ты? Как ты думаешь?

      Он пожал плечами.

      – Ты считаешь, что колдун прав? Нам просто сообщили дату нашей смерти?

      – Не знаю, – честно ответил Игорь, – но если хочешь, я над этим подумаю и завтра тебе скажу.

      – Почему завтра?

      – Раньше у меня не получится.

      Она удивилась, но не стала спорить и, помолчав, снова спросила:

      – Ты веришь колдуну? Ну, что эта травка к нам прилетит и тогда можно будет спастись?

      – Если честно, мне ничего больше не остается. Я все равно не знаю другого пути.