Узоры на полотне. Владимир Орестов

смелый, чтобы пойти на такое, Северен давным-давно перестал бы существовать. Какое ему дело, в конце концов!»

      Он пришёл сюда, чтобы проверить безумную мысль, мелькнувшую в его голове. Так же как до этого он посетил городскую библиотеку и даже Зал Записи Новых Имён.

      Разумеется, и там и там он нашёл упоминания о Северене.

      Художник существовал. Не был иллюзией, выдумкой, химерой больного мозга.

      Читающий Вероятности поджал губы – последняя проверка. Самая последняя.

      – Молчать, – лениво прикрикнул он на борова. Тот трясся, как желе. «Интересно всё же, как будет пахнуть желе, в которое воткнули ароматическую палочку?». – Ты всё делаешь правильно. Северен – неприкасаемый. Он – лучшее, что есть в этой школе. Ему можно всё. Понял? – злая улыбка появилась на лице Читающего Вероятности. – ВСЁ. Даже если он захочет забрать твоих жён, у тебя же есть жёны? ты лично отведёшь их к нему. А если он захочет…. «воткнуть тебе в глаз ароматическую палочку…» … неважно…

      Взгляд сам с собой опустился на правый рукав мантии, туда, где, при желании, можно было представить тонкую кисть, испещрённую десятками маленьких шрамов от ожогов.

      «Последняя проверка».

      – Незаметно проведи меня к его кабинету! – велел Читающий Вероятности.

      Желе принялось выкарабкиваться из своего кресла. Запах мочи усилился.

      В школьных коридорах – скорее больше похожих на чуть облагороженные пещеры – вновь привет от забытых жителей мира Мардью, было пусто и сумрачно.«Иногда с тоской вспоминаешь те миры, в которых магия слаба, – подумал Читающий Вероятности, напрягая глаза в полумраке. – В конце концов, электричество – великое изобретение, к сожалению, совершенно не совместимое с магией и энергией Междумирья».

      Когда-то он всерьёз работал над этим вопросом, но потом сдался… или ему попросту надоело биться о стену… а может так получилось, что он отправился в тот мир… – этого Читающий Вероятности не помнил.

      Да и зачем Городу электричество, если на то пошло?

      Затем же – зачем и эта школа, и другие, подобные ей, и библиотеки, и законы, защищающие горожан от ткачей, – ответил он себе и поморщился. Культя заныла.

      «Хорошо же ты жил раньше! Как хорошо! Честно и благородно, следуя словам твоего друга-художника. А знаешь, почему они всегда тебе так ранят? Что, неужели ещё не догадался? Ведь дело не в том мире, о котором ты пытаешься забыть. Точнее не только в нём. Столетиями уничтожать и перекраивать чужие миры, лишая судьбы миллиарды живых существ и при этом строить из себя этакого защитника сирых и убогих… Что может быть лицемернее, циничнее и глупее?!»

      – Мастер, мы дошли! – голос борова-желе-директора, к счастью, вернул Читающего Вероятности в реальный мир.

      Трясущаяся от жира голова кивнула на неплотно закрытую дверь. Из-за неё доносился слаженный шум, из которого явственно выделялся голос художника.

      Читающий Вероятности заглянул в оставленную, будто бы специально щель и облегчённо