Хранитель света. Код Фауста. Мифомистика 21-го века. Любовь Сушко

превратилась в Берегиню.

      №№№№№№

      Марта заметила на столе одну из таких книг, тех самых, которые не горят. Она удивленно подняла брови. Она обращалась только к богу и не переносила другого вмешательства. Но на этот раз она чувствовала, что Марго сильнее, и она больше сможет с тем, другим, которого не стоило даже называть по имени. И было имя ему Велес, за него жрецы шли на смертную казнь, не сдавались никогда

      Но сама она не смогла бы решиться на такое. Потому он никогда не смог бы ее полюбить. Что за ирония судьбы, внуку священника не нужна была монахиня, ему нужна была язычница, настоящая Берегиня.

      Она никогда не станет язычницей, останется отверженной для Фауста. И это Марта прочла в его глазах. А ведь еще недавно думала, что все возможно.

      Марта оглянулась и поспешно перекрестилась.

      №№№№№№

      В тот день Марго столкнулась с бывшим мужем. Он был непроницаем, больше волновался бы при внезапной встрече сосед по площадке, но не этот человек, отец ее сыновей. Но ради себя самого, он должен был сказать что-то. Но нет. Едва заметный кивок в ее сторону и только.

      – Ты можешь вернуться в любое время, – услышала она его голос рядом, и не поняла даже, на самом ли деле он произносил эти слова или ей только показалось. Но что значит вернуться, о чем он вообще говорит? Она едва сдерживалась, чтобы не нагрубить, и все-таки смогла.

      – Нет, дорогой, прости меня, но я не вернусь в любом случае.

      Она и сама не ожидала, что скажет это, улыбнулась немного растерянно, словно речь шла о чем-то незначительном, и никакой роли в ее жизни не игравшем, и быстро пошла прочь.

      Марго не сказала Фаусту об этой встрече. Но, вернувшись домой, она достала машинку и рукописи. Она понимала – что в ее жизни это самое главное. Она готовила новый вариант комедии, вспомнив, как он уничтожал все, что ему не нравилось, что казалось, не так совершенно, как задумывалось. И потом собирала и тихо прятала подальше изорванные тетради.

      Фуст ведал, что делает Марго в те часы, когда он спит или притворяется спящим.

      – Пусть потешится, если это так важно для нее, – благосклонно позволял он ей возиться со всем этим, – но будет жаль, если ее труды и жертвы окажутся напрасными, станут только пустой забавой.

      Вечером он перечитывал одну из глав комедии, когда собрались несколько близких (кого в это время можно назвать близкими) людей.

      Втайне он тешил себя надеждой, что когда-нибудь, те, кто еще выживут во всем этом, они вспомнят и об этом вечере. А когда спросят о нем, то расскажут, то, что еще смогут вспомнить, даже если безбожно все перепутают, соврут, это не так страшно, как молчание и забвение. А он вернется к ним, если вспомнят, только в этом случае он сможет вернуться, и тогда не позволит им лгать и фантазировать.

      От этих мыслей стало приятнее и теплее на душе. В прошлых жизнях его совсем не заботило, что будет, когда ему придется уходить, только здесь и сейчас это было очень важно