Будни лейтенанта Барсукова. Борис Седых

Шею показать. Грязная, – дальше следовал булебях по шее, через неделю матрос приучился мыть шею и подобным образом одну за другой все части тела, а через два года из гадкого утёнка матрос превратился в расправившего крылья «лебедя-годка» из славного и достойного племени узбекско-татарского народа.

      Матрос Сайфуллин

      Автономка монотонно и усыпительно продолжается. Супостат трепещет молекулами собственного страха и патологически, как умалишённый, опасается нашего ракетно-ядерного удара. Другими словами, боится – значит любит.

      Параллельно идёт процесс обучения штурманского электрика ВМФ Северного флота, некогда газосварщика, сына татарского народа из города Чирчик, Ташкентской области Узбекской ССР.

      Въедливый Барсуков устремился воспитывать гением, а не банальными инструкциями вверенного присягой воина, как родного сына.

      Начал с часов.

      Барсукову очень не улыбалось бегать по кораблю с секундомером вместо матроса. С горем пополам Сайфуллин выучился отличать маленькую и большую стрелки на часах. Но секундная стрелка его скудному интеллекту так и не давалась. У каждого индивидуума есть свой потолок способностей. Благодаря таланту педагога, Бася сразу нашёл выход – вместо команды: «Внимание по кораблю. Проверка морских, наручных и встроенных часов. Корабельное время 12 часов. Товсь, ноль!» – специально для Сайфуллина отработал особый метод.

      Сначала командовал: «Оп!»

      Тот отвечал: «Есть оп» – и ставил палец на цифру двенадцать (та, что в самом зените).

      Затем ждал, когда секундная стрелка упиралась в натренированный палец, и не убирал клешню, сдерживая красную секундную стрелку, до команды штурмана: «Оп-оп!»

      На что матрос отвечал: «Есть оп-оп…» – и отпускал палец.

      Таким обходным путём Бася добился, чтобы на корабле бились секунды.

      Однажды командир, поднимаясь на ГКП (главный командный пункт, он же «центральный») и проходя мимо люка, ведущего наверх в боевую рубку, услышал сверху переговоры по «Каштану»: «Оп», «оп-оп».

      – Штурман, – Кэп ко всем неожиданностям в море относился неодобрительно и настороженно, – кто там у тебя в боевой рубке, чем вы занимаетесь?

      – Товарищ командир, индивидуальная работа с матросом Сайфуллиным, отработка сверки корабельных часов.

      – А что это за тупые «оп», «оп-оп»? У меня боевой подводный крейсер, а не арена цирка!

      – Специфика у нас с ним такая, по-другому не понимает, товарищ командир.

      – Ну и как, получается? – усмехнулся командир.

      – Прогресс налицо.

      – А вот я сейчас сам проверю! И не дай бог в боевой рубке часы врут хоть на секунду, твой штурманец очередные шпили-вили от меня получит.

      Кэп берёт секундомер, снимает текущее время и поднимается в боевую рубку, через пару минут оттуда идёт вызов:

      – Молодец, лейтенант, всё бьётся. Пока живите, штурмана.

      Всего