Ворон ворону глаз не выклюет. Том II. Алина Рун

главные – не мы. Не стоит связываться с дикими зверьками, даже если с виду они милые щенки.

      Суровый приморский ветер кружил листовки, брошенные у мусорного ведра, он разметал их по всей дороге вместе с опавшими листьями. Виктор поймал на лету одну из бумаг: на фоне карикатурного лица рыжеволосой женщины алело приглашение на празднование Дня основания города. Событие было запланировано через несколько недель, а имя Элли Белл, чей необычный портрет и привлекал внимание, подогревало интерес. В столице билеты на концерты этой певички раскупались за пару часов, София мечтала хоть раз попасть на него, но никак не успевала из-за вечных разъездов.

      – Я не подозревала, что Дарнелл настолько богат: ему хватает средств и город восстанавливать, и гулять с размахом, – Катерина с усмешкой огласила мысли Виктора, однако он был настроен мягче:

      – Немного радости этому месту не помешает.

      Катерина пожала плечами. Она и в юности не отличалась тягой к развлечениям.

      – Ты ведь не из праздного любопытства старика забалтывала. – Вместо ответа Катерина неопределённо покрутила ладонью в воздухе. – Эй. Сама настаивала, что мы должны больше доверять друг другу.

      – Я и делаю всё для тебя, но не вижу никакой благодарности, – фыркнула Катерина и поправила высокий воротник комбинезона, пытаясь укрыться от ветра. – Один из левиафанских главарей приглядывается к Горбам. Стоит вести себя поаккуратнее, чтобы не привлечь его внимание – червивые нас не любят, как и всех остальных. Недавно Левиафаны чуть было не перевернули кондитерскую вверх дном, значит, уже что-то разнюхали.

      Катерина свесилась с парапета и свистом привлекла внимание лодочника, который проплывал рядом по каналу. Она показала раскрытые ладони, намекая на оплату, и лодочник кивнул почти без раздумий. С тех пор как в городе не осталось животных, весь гужевой транспорт буквально вымер. Лошадей искали в лесах, окрестных поселениях, посылали заказы в конюшни, но всё тщетно – звери ломали ноги и сворачивали шеи в попытках сбежать из города несмотря ни на что. Дарнелл был пронизан реками и каналами, поэтому жизнь в нём не замерла, но потекла в ином ритме. Каждый второй, если не первый, кто имел лодку, решил подзаработать частным извозом, но их усилий с трудом хватало, чтобы удовлетворить потребности немаленького города.

      Дождавшись, пока пассажиры усядутся в судне, лодочник завёл мотор и рванул вверх по течению. Катерина молчала, думая о своём, а Виктор, наоборот, разговорился с мужиком – решил узнать, что творилось в империи, пока он прозябал под землёй. И услышал много о чём.

      О том, как лютовала императрица: «Сестра моя в Андронталле живёт, она часто присылает тревожные телеграммы. Там каждый день на улицах ставят новые виселицы, а гвардейцы без устали грохочут из своих железных палок. С тех самых пор, как сожгли Арчибальда IV, императрица только и делает, что ищет заговорщиков под кроватью. Советнику Кромвеллу тоже досталось. Благо его всего лишь посадили в темницу, я уверен, что это какое-то недоразумение».

      О