Пышка (сборник). Ги де Мопассан

вниз. Гонтран знаками звал их.

      Поль Бретиньи сказал Христиане:

      – Позвольте предложить вам руку.

      Христиана оперлась на его руку и почувствовала, что эта рука точно железная. Спускаться по опаленной солнцем низкой траве было скользко, но, ощущая такую крепкую опору, она шла уверенно.

      Гонтран, торопливо шагая им навстречу, крикнул издали:

      – Источник! От взрыва забил источник!

      Они стали пробираться сквозь толпу. Поль и Гонтран шли впереди и, раздвигая, расталкивая тесные ряды любопытных, не обращая внимания на их ропот, прокладывали дорогу Христиане и маркизу де Равенель.

      Вокруг грудами валялись осколки камня с острыми, рваными краями, почерневшими от пороха. Через этот хаос они прошли к яме, где бурлила грязная вода и, переливаясь через край, стекала к речке под ногами любопытных. Андермат уже стоял у источника, протиснувшись сквозь толпу со свойственной ему способностью «всюду втираться», по выражению Гонтрана, и с глубоким вниманием смотрел, как бил из земли и разливался родник.

      Напротив него, по другую сторону ямы, стоял доктор Опора и тоже смотрел в нее с удивленным и скучающим видом. Андермат сказал ему:

      – Надо бы попробовать воду на вкус. Может быть, она минеральная.

      Доктор ответил:

      – Ну, конечно, минеральная. Тут вся вода минеральная. Скоро уж источников будет больше, чем больных.

      Андермат настаивал:

      – Совершенно необходимо попробовать на вкус.

      Доктору Онора это совсем не улыбалось.

      – Да хоть подождите, пока грязь осядет.

      А вокруг каждому хотелось посмотреть. Задние ряды напирали на передние, толкали их прямо в грязь. Какой-то мальчишка шлепнулся в лужу; все захохотали.

      Оба Ориоля, отец и сын, с важным видом рассматривали нежданно забивший родник, еще не зная, как к этому отнестись. Отец был очень высокий тощий старик с костлявым бритым лицом, степенным лицом крестьянина. Сын был такой же худой, но еще выше ростом – настоящий великан, носил длинные усы и походил не то на солдата, не то на виноградаря.

      Вода прибывала, все больше бурлила и уже начинала светлеть.

      Вдруг толпа зашевелилась, раздалась, и появился доктор Латон со стаканом в руке. Он примчался весь в поту, тяжело дыша, и остолбенел от ужаса, увидев, что его коллега, доктор Онора, стоит возле нового источника, поставив ногу на край ямы, словно полководец, первым ворвавшийся в неприятельскую крепость.

      И доктор Латон спросил, задыхаясь:

      – Вы пробовали воду?

      – Нет, жду, когда очистится.

      Латон мгновенно зачерпнул воды и с глубокомысленным видом отпил из стакана глоток, словно дегустатор, пробующий вино. Потом сказал:

      – Превосходная вода! – что ни к чему его не обязывало, и протянул стакан своему сопернику: – Не угодно ли?

      Но доктор Онора, очевидно, совсем не любил минеральных вод; он ответил, улыбаясь:

      – Спасибо, увольте. Достаточно того, что вы ее оценили. Я знаю вкус этих вод.

      Он знал вкус всех анвальских