Я отведу тебя в место силы…. Татьяна Ткачук

поближе к гостю глиняную обливную мисочку с румяными шариками из теста

      – Да, спасибо, тетушка! – теперь свободно мог разговаривать по-корейски Чи Мин. Приборчик лежал на столе рядом и почти синхронно переводил с обоих языков.

      Впервые услышав немного механический женский голос из переводчика, Эркелей прыснула, вскинула на гостя темные глаза и опять уткнулась в свою тарелку.

      А мать Аржана предлагала гостю и кусочки подкопченного курута – разновидности соленого сухого сыра (они еще называли его «сырчик»), и нарезанные свежие овощи, и сочную зелень…

      Парню, привыкшему к острой корейской пище, катастрофически не хватало риса и кимчи, и почти вся еда казалась немного пресной. Но он не подавал вида, что ему что-то не по вкусу, и, как воспитанный человек, ел аккуратно, даже деликатно, и поддерживал беседу за столом.

      А хозяевам все было интересно. Мама Аржана спрашивала, откуда он приехал, чем занимается, какая у него семья.

      Девушка, до того безучастно поглощающая еду, вдруг услышав слова «Сеул» и «Чи Мин», вскинула на гостя расширившиеся глаза и вдруг уронила ложку. На лице ее застыло выражение глубочайшего изумления. Она несколько секунд, не мигая, смотрела на молодого мужчину, а потом вдруг закашлялась, зажимая себе рот обеими руками.

      Шуну принялся хлопать сестру по спине, а мать налила в стакан воды и протянула дочери:

      – Ну, вот куда ты торопишься?! Ешь спокойно!

      У девушки из глаз брызнули слезы, она все никак не могла остановиться, потом помотала головой, отстраняясь от брата, и, выпив больше половины стакана, сиплым голосом сказала:

      – Нет, мама! Это не от этого! – и снова уставившись на музыканта почти черными раскосыми глазами, спросила. – Откуда ты, говоришь, приехал?

      – Из Сеула.

      – Из Сеула – который в Южной Корее?!

      – Ну да. А что? – всё еще не понимал тот.

      – И твое имя… – она уставила на него тонкий палец.

      – Хон Чи Мин.

      – Хон Чи Мин?! Из HS (произносится «Эйч Эс»)?! – голос девчонки дрожал от сильнейшего возбуждения, лицо покраснело.

      – Ну да, – нехотя ответил музыкант, про себя чертыхнувшись: «Вот же засада!»

      А девчонка схватилась обеими ладонями за щеки и завизжала.

      Мать стукнула ложкой по столу, пресекая безобразие:

      – Да что ж такое-то!!! Ты что творишь?!

      А дочь, потрясая перед собой раскрытыми ладонями, с вытаращенными глазами, пыталась донести до родительницы невероятную мысль:

      – Мама, да как ты не понимаешь! Это же Чи Мин! Чи Мин из «High Stars»!! Это же знаменитый Чи Мин-оппа!

      Младший брат молча покрутил пальцем у виска и возвел глаза к небу, поджав губы и качая головой.

      Старший непонимающе переводил взгляд с одного на другого и никак не мог взять в толк, отчего весь шум-гам.

      Потом взглянул на нового друга и спросил:

      – Что, правда? Знаменитость?

      Чи Мин криво улыбнулся:

      – Ну, вроде как… Но я сейчас просто в отпуске, –