Не бойся, малышка. Ирина Николаевна Тарасова

случайной попутчице, представившейся Таней, Максим ни разу не вспомнил, но, когда она позвонила, почему-то обрадовался.

      И вот теперь он сидит рядом с ней, дышит перегаром и с трудом ворочает сухим языком.

      – Вы хотели пообедать? – спросила Таня, не догадываясь, как мучает мужчину похмелье.

      – Кофе бы выпил. А ты, наверное, есть хочешь, – догадался он.

      – Ага, – смутилась она.

      – Так давай спустимся в буфет. Я кофе возьму, а тебе – что-нибудь поесть.

      Таня хотела предупредить его, что в буфете – толпа, но Максим уже встал и подал ей руку.

      – Пойдем.

      Небольшой зал был слабо освещен и казался особенно многолюдным.

      – Блин, откуда здесь такая толпа?.. – проворчал Максим.

      – Вон там есть столик, – потянула его Таня в угол рядом с аквариумом. – Вы садитесь, а я к бару подойду. Так будет быстрее. Вам что взять?

      – Двойной кофе и пятьдесят грамм коньяку.

      Таня кивнула, подошла к бару и взяла со стойки тяжелую папку с надписью «Меню».

      – Можно сделать заказ? – спросила она бледного темноглазого юношу в фосфоресцирующей от голубоватой подсветки рубашке.

      – Ты не с ними? – спросил он равнодушно, кивая куда-то в зал.

      – Не-а. Мне бы двойной кофе, пятьдесят коньяка и перекусить, – заторопилась Таня, опасаясь отказа.

      – Кофе – экспрессо, коньяк – «Аист». Есть жюльен из курицы и салат из огурцов-помидоров. Будешь?

      – Давай, – согласилась Таня, так и не раскрыв меню.

      – Садись, я принесу.

      – Я там – у аквариума.

      – Моя девушка там тоже любит, – сказал парень, и в его темных глазах мелькнула искра. – Ты с клиентом?

      – С отцом, – зачем-то соврала Таня.

      – Родители в разводе, что ль? – спросил он, склонив голову, наливая коньяк в пузатый фужер.

      – Ага, – ответила Таня и удивилась, как легко дается ей ложь.

      – Значит, переговоры ведешь? Алименты небось закончились, деньги просишь, – сказал он, ставя чашку с кофе на блюдце.

      – Да нет, – растерялась Таня. – Я сама зарабатываю.

      – А ты проси, а то на других потратит. Вот моя мать гордая: сама мыкается, а отец уже не одну бабу в загранку свозил.

      Парень поставил на стойку блюдце с двумя кусочками сахара.

      – Ладно, – согласилась Таня, взяла в одну руку фужер, а другой сняла со столешницы блюдце с наполненной чуть ли не до краев чашкой.

      – Осторожно, – сказал ей в спину парень. – Остальное сам принесу.

      – Какое счастье, – сказал Максим, наполовину опорожнив бокал с коньяком. Затем он сделал несколько глотков обжигающего горького кофе, откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Так он сидел несколько минут, с удовольствием ощущая, как тепло разливается по всему телу.

      Бармен поставил на стол пластмассовую тарелочку с салатом и крохотную кокотницу с бумажным хвостиком