Смеющийся дом. Первая книга из серии «Смеющийся дом». Юлия Ивановна

Вспомнилось: «С попросившим тебя пройти одно поприще пройди два».

      – Мил человек, их у меня много. Спаси тебя, Господи*. – Слегка поклонилась в его сторону. Но он загородил дорогу.

      – Складываешь три пальца, – с воодушевлением показывает. – Крестишься и называешь имена.

      Хорошо, дорогой, давай, начинай молиться. Я глубоко вдохнула и продолжила:

      – Арины, Анисии, Агриппины, Капитолины, Анатолия, Никодима, Софии, Пелагеи, Параскевы, Григория, Александра, Николая, Николая, Вячеслава, Марии, Ксении, Ксении, Льва, Алексия, Фотинии, Евгения, Петра, Марии… – Закрыла глаза и говорю, говорю, говорю.

      Кожа уловила легкое движение воздуха возле лица. Открыв глаза, я увидела моего молящегося, ходящего взад-вперед передо мною. Мне бы остановиться. Но душа попала в сладостный поток будто общения с усопшими близкими. И вот они ждут, когда я назову их имя.

      – Галины, Виктора, Валентины, Валентины, Александра, Александра, Фотинии, Александра, Александры, Марии, Ирины, инока Михаила, монаха Василия, Валентина, Надежды, Ольги, Лии…

      Люди прошли в храм так близко от меня, что стало понятно: молитвенника рядом нет. Девочки внутри храма, видать, попали в добрые руки знакомых бабушек. Я продолжаю вполголоса:

      – Вадима, Вадима, Александра, Виталия, Николая, Владимира, матушки Надежды, Наталии, Екатерины, младенца Иоанна, Анны, Антонины, Анастасии, Елены, Елены, Георгия, Бориса, Матрены, Марфы, Василины, Сергия, Наталии, Димитрия, Аграфены, Харитины, Петра, Захария, Тихона, Валентина, Марии, Филиппа, Раисы, Клавдии, Николая, Владимира, Анатолия, Варвары, Татьяны, Николая, Владимира, Гликерии, Анны, Сергия, Наталии, Наталии и всех усопших православных христиан.

      Окончила я свой неполный поминальный список*. Открыла глаза, покрестилась, поклонилась на золотой крест над синим куполом. Развернулась и пошла. Мой учитель остался позади, сидящий на детской церковной площадке. Обмякший, грустный. Взявшись за ручку входной двери, услышала его окрик:

      – Ты по кладбищу ходила, что ли, и имена переписывала?!

      Этот его риторический вопрос остался без ответа.

      Храм в честь Сорока мучеников Севастийских находится ближе всех к нашему дому. Много лет при нем служит иеромонах* Назарий. Друг друга мы знаем лично. Я, бывало, и помогала чем могла: молебен провести, территорию вокруг храма почистить, цветы посадить… Церковь по площади маленькая, но высокая и уютная.

      Достаю телефон, чтобы отключить звук, и вижу восемь пропущенных вызовов от неизвестного. Интересно! Перезваниваю.

      – Але, я слушаю.

      – Але, а кто это говорит? – Голос показался мне знакомым.

      Как представиться? Не зная, кто на том конце провода, перебираю возможные варианты представления: баба Ксюша, тетя Ксения, Ксения Николаевна. Давай по-простому!

      – Ксения Свистун на проводе.

      – Ксения Николаевна, доброе утро! Вам завуч Монастырский звонил, вы трубку не подняли. Поручил мне вам названивать.

      – Хорошо. Я рада. Говорите, – стоя