Рейды Ариадны. Янина Можейко

и рванулась, выдираясь из цепких когтей…

      Глава 3

      Я с трудом вынырнула из темноты. Роза изо всех сил трясла меня за плечо.

      – Что с тобой? Ты кричала. Приснилось что-то страшное?

      Сон? Просто сон? Ну, конечно, жара, вино…

      – Ты задремала, я отошла к фонтану. Тебя, наверно, птица напугала?

      – Птица?!!

      – Я умылась. Поворачиваюсь, а около тебя птица кружит. Темно же, но мне показалось – филин. Я подбежала, он улетел, а ты кричишь.

      Я попыталась улыбнуться, губы не слушались:

      – Всё в порядке, просто очень болит голова.

      Голову, и, правда, словно обруч сдавил. Роза подхватила меня под руку.

      – Тебе надо отдохнуть, выспаться, пойдём.

      В комнате девушка раскинула на ложе матрас с подушками, заботливо помогла мне улечься и ушла, оставив на столике светильник. Какое-то время я бездумно смотрела на ровное пламя, глаза закрылись, и я уснула. На этот раз, к счастью, без сновидений.

      Утро застало меня у зеркала. Отражение говорило мне, что я вполне отдохнула, чувствую себя прекрасно. А ещё – что пора убираться отсюда. Я вгляделась в зеркало – что это? Где медальон? Не веря своим глазам, схватилась рукой за грудь – мой личный портал исчез! Он не мог потеряться! Я закрыла глаза, сосредоточилась. Как этот человек проник в мой сон? Как смог дотянуться из сна до моего медальона? Кто он??? Злость быстро погасила шевелящийся страх. Надо действовать!

      Я бросилась к комнате Розы, чуть не сбив с ног рабыню, несущую корзину с фруктами.

      – Роза! Вставай! Надо уходить. Я знаю, что браслет ты где-то спрятала. Мой медальон пропал.

      Заспанная мордашка девушки оживилась.

      – Так чего торопиться? За нами всё равно через день-два прибудут твои коллеги. А мы пока приятно проведём время с Сенекой. Я заметила, что он тебе чем-то не нравится. Почему?

      – Сенека, Сенека, – раздражение опять подхватило меня. Да что это со мной? – А ты не заметила, как он относится к женщинам? Он считает нас неразумными существами. А ведь он, несомненно, знает и о Гипатии Александрийской, что изобрела астролябию и руководила школой своего отца-философа, и о б астрономе Аганис Фессалийской. Я уж молчу о дочери Пифагора – Дамо, тоже, кстати, философе. А Арета из Кирены? Как будто их не существовало. И вообще… приспособленец он. Даже те, кто был рядом с ним, говорили, что он поступает вразрез со своими нравственными понятиями. Проповедует одно, а сам…

      – Ты не имеешь права говорить так о нём, – маска юной гетеры слетела с лица Розы, оно стало как будто более взрослым. – Не забывай, в каком времени он живёт. Ты провела здесь всего один день, а я – полгода. И нагляделась, поверь, на двор Нерона. То, что описывают учебники, лишь малая часть того, что происходит на самом деле.

      Я промолчала. Она была права. Я не судья, а она не Ливия с Кипра, а учёный с именем, Роза Варт.

      – Историк Джон Актон когда-то сказал: «Власть развращает, абсолютная власть развращает