Сценарии судьбы Тонечки Морозовой. Татьяна Устинова

быстро сказала Джессика, усаживаясь. – Только у нас денег нет.

      – У нас есть, – неизвестно зачем перебила Настя. Почему-то ей расхотелось, чтобы Даня за нее платил.

      – Здесь на самом деле не очень вкусно, – деликатно понизив голос, сообщил Даня, – понтов много, а еда никакая. Может, кофе выпьем, а есть в пельменную пойдем? Вон на той стороне пельменная, там отлично. Мы с папой ее любим.

      – Ты ходишь в пельменную?! – Настя округлила глаза.

      – Да, а что? Когда хочу пельменей, хожу.

      – Никто не ходит в пельменные, ты что?!

      – Почему никто? – вмешалась Джессика. – Я вот уже три недели в Москве, тут ничего себе пельменные. У нас тоже одна ничего, а в другой грязно и алкоголики.

      – В общем, если дамы не возражают, сейчас кофе, а потом в пельменную.

      Дамы синхронно пожали плечами. Настя просто так пожала, а Джессика с церемониями. Она приподняла плечи, посидела, потом прыснула и закрылась ладошкой.

      – Слушай, – начала она, – мы заявление в легавке писали, так там все на нас смотрели как на дурочек с переулочка, нам Настина бабка сказала написать, чтоб потом справку выдали, что паспорт, мол, украден. И аттестат тоже!.. А почему тебя в социалках нету? Ты чего, засекреченный, что ли? Везде искала и не нашла! Как ты живешь без Инстаграма и без всего?

      – Твой отец нашел родителей Джесс? – перебила Настя.

      – Понятия не имею, он мне не говорил.

      – Ой, ты скажи ему, чтоб не искал, – перепугалась Джессика. – Я тебя умоляю!

      – Как же не искать? А что делать?

      Она махнула рукой и огляделась по сторонам:

      – Да придумается чего-нибудь! Зуб даю! На работу устроюсь!

      – Как на работу без документов? – в Насте продолжала говорить бабушка Марина Тимофеевна. – Тебе документы и деньги нужны в любом случае!..

      – Документы выправлю, вон в легавке заявление у нас взяли и зарегистрировали даже, заработаю, квартиру буду снимать. Слушай, а ты в театральном учишься, да? На каком курсе? Ты в кружок ходил? Я ходила, Настя знает, там, у нас. Ты, главное, отцу скажи, чтоб он не искал ничего. У меня родители… того, не сахар с медом. Пьющие они сильно, отпускать меня не хотели, на хозяйстве кто-то должен впахивать, а я тю-тю, сбежала от них! Ихнее хозяйство, пусть сами и впахивают.

      Даня почесал голову, отчего сделался необыкновенно лохмат.

      – Сказать-то я могу все, что угодно, только вряд ли папа меня станет слушаться. Он, между прочим, никого не слушается.

      – Он крутой, да? С охранником ездит! Он кто? Олигарх? Такая хорошая профессия – олигарх, да? Если б я не была артисткой, выучилась бы на олигарха! Теперь феминизм, и женщины тоже могут на олигархов поступать, да?.. Только там уж точно все блатные, да?

      На этот раз Даня Липницкий почесал нос, а не голову.

      – Дело в том, что олигарх – не профессия. Это такое… положение в обществе. Олигархия есть смычка капитала и политического влияния.

      Джессика засмеялась.

      – Ты такой умный, да?.. А чего тогда на олигарха не учишься, а на артиста?

      – Да я, собственно, и на артиста не… – тут он замолчал