Возвращение домой. Татьяна Фильченкова

По краю ходили люди в защите и пытались понять, с чем имеют дело. Один из исследователей лупил по паутине лопатой. С каждым ударом раздавалось гулкое «бом», будто били по натянутой струне. Другой принёс зажжённый факел и бросил в котлован. Внутри зашипело, показалась бледная струйка дыма, вскоре растаявшая, а паутина вдруг сформировалась в огромный кулак и так вмазала поджигателю, что того отбросило к заграждению. Люди в защите тут же разбежались.

      – Ничего себе! Ты видел? Оно живое!

      – Ага. И мне это совсем не нравится. Пойдём отсюда.

      Ребята брели к остановке.

      – Ты куда сейчас? – спросил Макс.

      – В универ поеду. Послезавтра экзамен, а у меня ни зачётки, ни конспектов, ни учебников. Загляну библиотеку и попробую у преподов распечатки лекций взять. Макс, а что дальше?

      – В смысле? Вечером в центре встретимся.

      – Я не об этом. Что вообще будет с нами?

      – Думаешь, они…

      Ника зажала уши, зажмурилась, заговорила быстро и тихо:

      – Нет-нет, не говори! Мы ведь не знаем, что с ними. Пусть будет, будто они уехали. Но если ты скажешь… – Она открыла глаза. – Кивни, если понял.

      Макс уронил голову на грудь.

      Ника отняла руки от ушей, прерывисто выдохнула и снова спросила:

      – Если они не скоро вернутся, что ты будешь делать?

      – Меня, наверное, в детский дом определят. Я же несовершеннолетний.

      – У тебя что, нет никого?

      – Есть. Родственники отца. Только я им не больно нужен. Да мне и самому к ним не хочется. Бухают по-чёрному. Лучше уж в детдом. А ты?

      – Мои нормальные. В Нижнем бабушка и тётя по маме. В Вологде – отцовские. Но я к ним не поеду. Знаешь, ты уже спал, а я всё думала. Кто я? Для чего живу? Чего хочу? За меня всё родители решали, что мне есть, как одеваться. Даже куда поступать. Нет, они не ломали, просто я сама не знала, чего хочу. Вот, учусь на экономиста. А зачем? Даже влюбиться нормально не смогла, вцепилась в первого попавшегося. Я тебя старше на два года, а кажется, что наоборот. Хватит, пора взрослеть. Сдам сессию, переведусь на вечерний или на заочку. Устроюсь на работу. С жильём как-нибудь да решится. А после оформлю опеку и заберу тебя из детдома.

      Макс хохотнул:

      – Вот уж спасибо! Что ж, добро пожаловать в новую жизнь. Мой автобус. До вечера!

      Он махнул Нике и исчез в салоне.

       Все разошлись по своим делам, Ольга с сыном остались одни. Она раздумывала, чем ей заняться в первую очередь, когда зазвонил телефон. На экране высветилось «Босс».

      – Слушаю, Владислав Ярополкович! – бодро ответила она.

      – Скворцова, где отчёт? – грозно прорычал он.

      – Вы ещё не знаете? Мой дом пропал. Вместе с компьютером.

      – Ничего другого я от тебя не ожидал. Из всех домов пропал именно твой.

      – Владислав Ярополкович, разве это от меня зависит? Если мне выделят ноутбук и снова отправят документы, я к вечеру всё подготовлю.

      – А как мне списывать предыдущий компьютер? Не знаю, как ты будешь выкручиваться,