Свет – Тьма. Елена С. Равинг

верить перестали, но уже не пытали и не жгли, а просто прятали по психбольницам, ограждая от нормального общества. Как мою мать. И никому не было до этого дела, поскольку людям всё стало безразлично. Наверное, это был более эффективный способ искоренить ненормированную религию, ведь человека, которого официально признали умалишённым, не будут слушать и воспринимать всерьёз. Поэтому на земле с каждым днём появлялось всё больше и больше атеистов. Как цепная реакция, подобные мысли закрадывались в каждую голову. Возможно, они являлись не совсем верными, но разве влияние конкретно на меня не доказывало их действенность?..

      Я оторвала взгляд от жёлтой страницы и уставилась перед собой, пытаясь понять, почему настолько глубоко задумалась о вещах, которые раньше меня совсем не интересовали. Скорее всего, потому что, невзирая на мой глубоко укоренившийся скептицизм, сложно было не стать верующей, когда каждую ночь сны посещали огненные демоны, а на кухне парили красные ангелы. И ещё мне почему-то упорно казалось, что подтекст происходивших со мной неприятностей был явно религиозный. Возможно, из-за маминого помешательства именно на религиозной почве…

      – Скептицизм – самое гениальное изобретение Тёмных Сил!

      – Что, простите?.. – я вопросительно уставилась на человека, который потревожил мои хаотичные мысли.

      И появление которого я совершенно не заметила.

      Рядом со мной на диване возник пожилой мужчина в стареньком, сером плаще, на потрёпанной ткани которого красовались непонятные разводы. Но, несмотря на грязный плащ, старичок выглядел вполне опрятно. Аккуратно уложенная треугольником седая борода украшала аристократичное лицо, бледно-голубые, воспалённые глаза и мягкий взгляд придавали ему доброе выражение, а голову венчали ровно подстриженные, белёсые волосы и небольшая лысина. На вид старику было лет восемьдесят, однако его кожа имела лишь небольшие намёки на увядание и удивляла подростковой гладкостью и ровным тоном. Да и стариком его сложно было назвать, поскольку немногие молодые люди в свои восемнадцать лет выглядели так же свежо, как он в свои предполагаемые восемьдесят.

      Мужчина не походил на пациента больницы – слишком осмысленным и спокойным был его взгляд. Скорее, он пришёл кого-то навестить.

      – Их главная цель – посеять сомнения в людских сердцах, – снова заговорил старик, блаженно улыбаясь.

      – Извините… Я…

      Я просто оторопела от такой наглости, тут же растеряв все слова!

      И лихорадочно принялась придумывать, как бы мягко до него донести, что я не хотела обсуждать вопросы религии ни пойми с кем. Да с какой стати он вообще со мной заговорил?! Увидел библию в руках и решил дать совет?

      Я ненавидела, когда посторонние люди лезли не в свои дела и пытались учить меня жизни. Поэтому и сама старалась не вмешиваться в чужие проблемы со своим мнением, ведь ситуацию полностью, со всеми нюансами и моментами можно было узнать, лишь попав в неё. Но, к сожалению, подобного правила