Исправление ошибок. Татьяна Пешко

время не бываете дома.

      – Да, действительно, – доброжелательно-весёлое настроение хозяина сменилось на задумчиво-серьёзное. – Так сложилось, что я начал заниматься бизнесом. Как говорят, захотелось идти в ногу со временем, чего-то достигнуть в жизни. Хочется что-то сделать для себя и для людей. Но дело диктует свои условия, я подолгу нахожусь в разъездах, – искренне говорил Максим Петрович. – Понятно, старался, чтобы всё было в доме как надо, чтобы жена и дочь ни в чём не нуждались. Привозил в дом дорогую одежду из московского бутика, купил импортную мебель, исполнял все её капризы, старался ни в чём ей не отказывать. Я же инженер по образованию, хорошо зарабатывал даже раньше, теперь тем более. Соседи мне давно говорили, что у жены появились какие-то подозрительные компании. Я же вначале не верил, думал – завидуют. Теперь вижу сам – просмотрел что-то. Денег сейчас ей стараюсь не давать, сам, когда возвращаюсь из поездок, покупаю то, что нужно для семьи, для дома, стараюсь меньше бывать в командировках. Она же нашла выход – выносит вещи из квартиры, продаёт их за полцены, понятно, кто же будет брать за полную стоимость? Ну и пропадает у подружек, дома редко бывает, – От отчаяния он вздохнул: – В общем, я мужчина и мне неловко жаловаться на жену. Особенно женщинам.

      – Максим Петрович, мы вам искренне сочувствуем, – сказала Ольга Михайловна, – Но и нас поймите. Порядки в образовании строгие, дети из таких семей, как ваша, на контроле. Педагоги навещают такие семьи регулярно, и, если в вашей семье всё будет как сейчас, вас поставят на учёт, как социально-опасную семью. Чем всё заканчивается? Как правило, одинаково – лишение родительских прав. Сами должны знать, бываете дома редко, а жена какой пример Кате подаёт? Так что подумайте, как дальше быть.

      Соловьиной трелью залился звонок.

      Максим Петрович заглянул к детям, прикрыл дверь в комнату, в которой находились дети и только тогда поспешил к входной двери. Вернулся он быстро, следом за хозяином в гостиную заглянула его жена, Катина мама.

      – Меня упрекаешь, а сам…– недовольно пробормотала она.

      Было видно, что женщина пьяна, она едва стояла на ногах, шаталась, и, может, чтобы не упасть, прислонилась спиной к стене.

      – Рита, это учителя из Катиной школы, – сказал Максим Петрович. – Иди в комнату, у тебя такой измученный вид…

      – Вижу, вижу, кто к нам пришёл. Извините, сразу не узнала. Не буду мешать. Шампанского немного выпила, у подруги был день рождения, —женщина, не снимая обуви, направилась в соседнюю комнату.

      – Нам пора идти, – решительно поднялась с дивана Милена. – Время позднее, а нам нужно ещё одну семью навестить. – Вы серьезно подумайте о том, что мы вам сказали, через неделю-другую мы вновь к вам зайдем.

      Недалеко отсюда на этой же улице в общежитии жил еще один ученик из класса Милены Сергеевны. Общежитие было не из лучших, много лет здесь не делали ремонт. Грязные, выцветшие поблекшие стены коридоров, затоптанный скрипучий, в щелях деревянный пол, на котором почти не осталось краски – всё это угнетало.

      Учителя