Главная мечта. Светлана Вербина

ужинами, с лужайкой и пудингом, как писали в школьных учебниках английского.

      – Я бы хотела жить в семье, но только в полной семье, где есть и папа и мама, может тогда и я смогу научиться – как это делается и когда-нибудь, построить что-то такое в своей жизни. У меня совсем нет такого опыта – жить в настоящей семье.

      Люда одобрительно кивнула.

      – Хороший аргумент. Тогда выбираем предложения из полных семей в Лондоне и начинаем собеседоваться. И еще, хорошо бы представлять, сколько ты хочешь получать за свою работу, тогда тебе совсем легко будет с ними разговаривать.

      Дженнифер позвонила на второй день после выхода объявления, она хорошо говорила по-русски. Саша даже не заподозрила, что разговаривает с англичанкой, – Мне нужна не няня, а больше гувернантка, основная задача – разговаривать с детьми по-русски.

      – Странное предложение, зачем им тогда человек с проживанием, наняли бы учителя, – резюмировала Люда, – но все равно сходи, на месте оно виднее.

      Дом был в хорошем районе, а Дженнифер оказалась изящной леди лет сорока семи с серебристо-седыми ухоженными волосами.

      – Мой муж работал в России несколько лет, мы оба говорим по-русски, очень любим русскую кухню: пельмени, – Дженнифер наморщила лоб, – сельёдку под шубой, борщ.

      – Да, я люблю готовить, – Саша закивала.

      Обстановка была впечатляющей – огромная зала, высоченные потолки с лепниной, метров пять наверно или даже больше, широкая лестница на второй этаж, окна во всю стену без гардин и, самое главное, настоящая английская леди с прямой осанкой и степенными манерами, которая вот так запросто разговаривала с ней. Саша робела, несмело озиралась – эта была та самая Англия, в которую она так стремилась.

      А Дженнифер, между тем, рассказывала историю.

      – В России нам с мужем дали разрешение на усыновление. В приюте в Кемеровской области мы взяли двух мальчиков, они полнокровные братья, погодки. К тому моменту они пробыли там уже год. Макси было три, а младшему Славе только два.

      Когда маленькому Славе было несколько недель, а Максу годик, погиб их отец, разбился на машине. Мать начала сильно пить, как нам сказали от стресса и страха. Она не работала и не знала, что ей теперь делать. Через какое-то время детей от нее забрали. Я не совсем понимаю, почему было принято такое решение, ведь есть и другие родственники, бабушки, тети, но в приюте сказали, что ни у кого не было материальной возможности взять двоих детей. Нас заверили, что до трагедии мать не пила, но я не знаю точно всех деталей, в том числе причин аварии. Личное дело мальчиков нам не показали.

      Дети с нами уже два года, мы с мужем их очень любим и делаем все, что в наших силах, чтобы они росли счастливыми. Мальчики ходят в начальную школу, хорошо развиваются, прекрасно говорят по-английски. Мы не скрываем от них правды про усыновление, не хотим врать, что мы их родные родители или сочинять другие истории, тем более