13 дверей, за каждой волки. Лора Руби

один из платков и обнаружила на ткани имя Вито и номер его коттеджа. После того как монахини с ним разобрались, Вито не мог сидеть несколько недель – сказал, что били ремнем с тяжелой пряжкой. Затем они рассказали все отцу, и тот пустил в ход кулаки. По словам Вито, это было гораздо хуже, чем любое наказание монашек.

      Фрэнки плотнее замотала сандвич.

      – Я съем потом.

      Тони вытерла подбородок тыльной стороной руки.

      – А я съем сейчас.

      У Ады дернулись губы.

      – Антонина, ты совсем не заботишься о своей фигуре?

      По лицу Тони пробежала тень.

      Фрэнки стиснула зубы так, что они заболели.

      – Вот, – сказала она, положив свой сандвич перед сестрой, – можешь есть, Тони.

      Но до девочки уже дошло, что имела в виду Ада, и она подвинула сандвич обратно.

      – Мне хватит.

      – Нет, возьми.

      – Я не хочу.

      – Бери же, – настаивала Фрэнки.

      Тони встряхнула кудрями, притворившись, что ей все равно.

      – Ешь сама. Ты и так слишком худая.

      – Девочки, девочки, – произнес отец, – перестаньте, а!

      За спиной отца, через несколько столов от них, плакала женщина. С ее волос капала вода. Я видела ее раньше, и Фрэнки тоже. Она появлялась раз в пару месяцев, всегда в одном и том же неопрятном пальто, таком большом и длинном, что налезло бы на мужчину. Иногда она пела, иногда разговаривала сама с собой, иногда рыдала. Сегодня у нее под пальто была только грязная зеленая блузка, не скрывающая рыхлой водянисто-белой плоти. Девочка пыталась заставить ее застегнуть пальто и прикрыться, но женщина отбрасывала ее руки. Этой девочкой была Лоретта, которой Фрэнки отдала свой завтрак, единственная, кому нравился тот скользкий, жирный хлеб. Женщина посмотрела прямо на нас, на меня, и завыла еще громче, как сирена. Тут же подошли две монахини и увели ее. Лоретта осмотрела себя, теперь такую же мокрую, как и та сумасшедшая.

      – Надо сфотографироваться, – сказал отец Фрэнки.

      Хотя Ада качала головой, только что пристыдила Тони, не нравилась Фрэнки – не понравилась с первого взгляда, – девочка думала: может, не так уж и плохо, что они поженились. Может, у них появится новая квартира, в которой найдется комната на двоих с Тони. Может, даже отдельная комната для нее.

      «Ты будешь благодарна», – произнес голос у меня в голове.

      Сфотографировав, отец взял Фрэнки за руку и похлопал по ладони.

      – Ты так выросла. Это хорошо. Позаботься о сестренке.

      Она всегда заботилась.

      – Ладно.

      – Монахини не хотят, чтобы Вито и дальше здесь жил. Слишком много платков за оградой, – с улыбкой сказал отец. – И с работой у меня здесь не заладилось. Так что я подумываю о переезде. Может, в Колорадо будет неплохо. Свежий воздух.

      – Колорадо? – переспросила Фрэнки.

      Слово перекатилось у нее во рту как стеклянный шарик. С таким же успехом он мог сказать: «Может, в Стране чудес будет неплохо. Или, может, на Луне».

      – С посещениями будет