В долине солнца. Энди Дэвидсон

сказал он и вручил перчатки Ридеру.

      Ридер также надел перчатки и осмотрел мертвую девушку. Возраст – под тридцать. Черные волосы – густые, длинные. Туловище раздулось и приобрело сине-зеленый оттенок многобородника. Глаза и рот были открыты. На шее – фиолетовый синяк.

      Сесил доставал вещи из чемоданчика: увеличительное стекло, бумажные пакеты для улик, щипчики, полиэтиленовые пакетики, ватные тампоны, щетку, дактилоскопический порошок. Он разложил все это подобно хирургическим инструментам.

      Ридер коснулся девичьего горла. На мягкой плоти ниже подбородка он увидел фиолетовые отпечатки – три буквы, перевернутые: Т-Р-Е.

      – Взгляни-ка сюда, Сесил, – сказал он.

      Сесил наклонился над плечом Ридера, держа фотоаппарат «Никон» в одной руке и фонарик в другой.

      – Так. Это что-то новенькое, да? – Он приложил фонарик к «Никону».

      Ридер сел на край кровати. Оглядел комнату, но не заметил никаких фотографий родителей или подруг, которые были бы просунуты под рамку по краю зеркала. Только удостоверение местной швейной фабрики и связка ключей на столике. Одноглазый плюшевый медведь в кресле-качалке – из тех, какие можно выиграть в кольцебросе или в тире.

      Сесил попросил Ридера держать линейку у следа на девичьей шее, пока фотографировал. Оба рейнджера обливались потом в теплом трейлере, а тело источало дурной запах, несмотря на ментол.

      Сесил взял мазки – вагинальный и оральный. Работали они медленно, аккуратно, крепко сжав губы.

      – Заканчивай тут, – сказал Ридер. – А я пока вокруг осмотрюсь.

      Он вышел из комнаты и остановился в дверях ванной. Стены и унитаз внутри были кремового цвета, душ – в виде кабинки. Над раковиной висела одинокая лампочка со шнурком. Зеркало над раковиной было разбито: паутина трещин расходилась от вмятины по центру. Кто-то ударил кулаком. Ридер почувствовал, что за ним кто-то стоит, и увидел в коридоре толстяка-шерифа, который жевал кусок какого-то корня.

      – Я слыхал про еще двух. Хреновое дело. Думаете, это все он?

      Ридер увидел, что крышка унитаза была поднята.

      – Здесь кто-нибудь ходил в туалет? – спросил он.

      – За кого вы нас принимаете, рейнджер?

      Ридер поднял глаза на потолок. Потом опустил на пол.

      – Говорите, ее утром нашли какие-то дети?

      – Сосед только вернулся со смены на кладбище, – сообщил шериф. – Его разбудил сын, сказал, что они с братом увидели «красивую тетю» в открытое окно.

      – Его можно было и закрыть, – заметил Ридер. – Окно.

      Шериф вынул изо рта корень и сплюнул в раковину коричневым соком.

      – Я прослежу, чтобы вас обеспечили всем необходимым. Еще раз большое вам спасибо. – Он повернулся и пошел прочь по коридору.

      Ридер включил в раковине воду.

      Затем просунул голову в спальню и сказал:

      – Не знаю как ты, Сесил, но я бы напоил себя кофе и накормил яичницей.

      – Полагаю, сперва мы должны пообщаться с тем соседом.

      – Полагаю,