Разбойничья злая луна. Евгений Лукин

скажи своим, чтобы немедленно открывали огонь! Как понял?

      – Чёрные? – ошалело переспросил Жоголев. – В смысле – негры?..

      – Какие, к чёрту, негры?.. Как увидишь – сам всё поймёшь! Отключись пока!

      Акимушкин перекинул тумблер:

      – «Управление», ответьте «Старту»!

      – Слушает «Управление», – послышался в динамике откуда-то из другого мира ясный, спокойный голос старшего лейтенанта Мамолина.

      – Докладывает «Старт»! Сеня, нас только что атаковали!

      Судя по тишине в динамике, все в «Управлении» замерли после этих слов. Слышно было, как кто-то метрах в трёх от микрофона переспрашивает: «Что? Что он сказал?»

      – Атаковали? – с безмерным удивлением вымолвил Мамолин. – Как атаковали? Кто?

      – Не знаю! Если ещё не прервана связь с бригадой, сообщи немедленно – уже есть потери. У меня убит Левша и, предположительно, Агаев. У Жоголева двое пропали без вести. И самое главное… Самое главное… Ты вот о чём предупреди…

      Он замолчал, решаясь.

      – В общем так, Сеня, – с усилием выговорил он. – Это не люди.

      Мамолин переваривал услышанное.

      – Не люди? – озадаченно переспросил он. – А кто?

      – Не знаю… – вздрогнув, сказал Акимушкин. – Монстры, дьяволы, пришельцы из космоса!.. И вот ещё что доложи: у них огромные «фаланги»…

      – Фаланги пальцев? – туповато уточнил Мамолин.

      – Пауки! – рявкнул Акимушкин. – Три года в Средней Азии служишь – фаланг не знаешь? Огромные пауки, здоровые, как собаки!

      – Акимушкин! – взвизгнул Мамолин. – Ты… ты что, пьяный? Я сейчас в бригаду сообщу!..

      В динамике что-то негромко, но отчётливо хлопнуло, затем он взорвался неразборчивым бормотанием и умолк. Это Мамолин отпустил кнопку на своём микрофоне.

      – Ну вот и до них добрались, – очень спокойно, почти безразлично заметил Царапин.

      Перед капониром дважды ударил карабин Петрова.

      – Иди помоги ему! – бросил Акимушкин, и Царапин, спрыгнув на бетонный пол, побежал к воротам.

      Ночь оглушила его. Лунное серое небо свистело и выло реактивными двигателями. «Неужели всё-таки война? – беспомощно подумал Царапин. – Но с кем? Не с этими же…» Где-то севернее возник жуткий повышающийся вой – что-то большое и тяжёлое падало с огромной высоты. Петров и Царапин ждали. «Ддумм…» – донеслось из-за третьей пусковой, словно чугунная болванка врезалась в землю.

      – Не взорвалось, – с удивлением сказал Петров.

      В песке были выбиты две новые воронки, рядом дёргались мохнатые суставчатые лапы очередной «фаланги».

      – А эти не появлялись? – спросил Царапин, кивнув на лежащего и невольно задержав на нём взгляд.

      Насекомое, просто огромное насекомое… Немудрено, что он принял эту личину за противогазную маску.

      – Ну и морда у тебя, Петров… – с нервным смешком пробормотал он.

      – Я! – встревоженно откликнулся ефрейтор.

      – Нет, это я так… анекдот вспомнил…

      Реактивный многоголосый рёв, затихая, смещался к северу.

      – Я